Татьяна и Ками, рука об руку, пришли по долгой тропе в город. Они устали, но цель ещё не достигнута. Воодушевившись, Татьяна огляделась по сторонам:

— Как интересно, — проговорила она, дивясь красоте и убранству домов, которые представляли собой яркое и пестрое зрелище. Узкие улочки, переплетенные между собой, украшались древними зданиями, историей и секретами.

Как оказалось, торговля в Лепохании была важной частью городской жизни. Здесь каждый день толпы людей, одетых в причудливые одежды, суетились вокруг рыночных площадей, где торговцы предлагали свои товары. Одежда, еда, ювелирные изделия, даже различные редкие предметы, которые бросились Татьяне в глаза, когда они с Ками проходили мимо лавок.
Но к чему Татьяна не была готова, так это увидеть рядом с торговыми лавками - бордели, скрытые в темных переулках. Только вот девицы лёгкого поведения вовсю демонстрировали свои формы и не заметить их было попросту невозможно.

В то же время, неподалёку пьяный и шумный мужчина вылетел из паба. Судя по всему, у бедолаги не задалось веселье. Господи, ну и места! Таня решила поскорее разделаться со своим товаром и как можно скорее убраться из города обратно в свою усадьбу.

— Ками, идём к той тётушке, — Таня крепко схватила дочь за руку, чтобы среди толпы не потерять её.

Торговка Прося заприметила Арисонию, как только та вошла на рынок вместе со своей дочерью и с корзинкой в руках. Прося сначала было-подумала, что обозналась, но по мере приближения этих двух, она только убедилась в своей правоте. Надо же! Дождь шарахнет! А слухов-то напустили, что Арисония при смерти. Только по виду не сказать. Надо бы Трою язык оторвать!

— Арисония! — Прося вежливо раскрыла руки, словно собралась кинуться в объятия, но настороженное поведение девушки её остановило. — С чем пожаловала?

Татьяна была осторожна во фразах, и, немного поразмыслив, просто спросила.

— Меняете яйца на несколько килограммов муки?

Прося оторопела, уставившись на девушку. Она не узнавала в ней милую госпожу, которая никогда не занималась бартером.

— Сколько у вас яиц? — слегка придя в себя, Прося вновь обрела дар речи.

— Три десятка. Свежие. Утренний сбор, - Татьяна приоткрыла ткань, показывая товар женщине.

Прося согласно кивнула.

— Пять мешочков муки могу дать, - по-деловому озвучила женщина, но Татьяна ухмыльнулась, прищурившись, она буквально сверлила взглядом бедную Просю, и та замялась. — Ну хорошо, дам семь. И то только потому, что вы, госпожа, всегда были щедрыми на оплату.

— Спасибо, — поблагодарила Татьяна, аккуратно вынимая ткань с яйцами. Ками стояла рядом, держась за юбку матери.

Всё случилось так неожиданно: только Татьяна вручила Просе свёрток, как вдруг в соседнем пабе раздались выстрелы и грохот. Люди начали визжать, орать и кто находился в эпицентре, бросился врассыпную. Татьяна схватила Ками на руки и забежала за прилавок к Просе, спрятавшись под ним. Сама Прося будто остолбенела, всё ещё крепко прижимала тканевый свёрток с яйцами к груди. Увы, от испуга, она раздавила их. Черт возьми! Мысленно выругалась Татьяна. Но тут же дёрнула за юбку женщину и закричала:

— Что стоишь? Прячься, ну же!

Прося послушалась Татьяну и упала замертво рядом с ними. Она виновато окинула их обеих взглядом, а потом обратила внимание на свои руки, которые были в яичном белке и желтках.

— Какая досада, — проскрипела Прося, уже подсчитав убыток.

— Бывает, — вздохнула Татьяна. — И часто тут стрельбища?

Прося ожила, поглядывая на госпожу.

— Как будто вам неведомо, госпожа Арисония, — беспокойно замотала головой Прося. — Но на этой неделе впервые.