— Сейчас принесу, Вера Владимировна.

Девочка куда-то умчалась вниз по ступеням, оставив свечу на деревянных перилах лестницы. Вера же, приблизив письмо ближе к свету свечи, продолжила читать:

«К сожалению, ранее я не мог об этом вам рассказать. Так как вы могли бы отказаться от путешествия так далеко. А Ладомира уже несколько месяцев без присмотра. Ее отец этим очень не доволен».

— Не доволен, — буркнула Вера. — Сам влип в какую-то историю со шпионажем, не думая, что у него малолетняя дочь. Теперь недоволен. Что за мужики пошли. Теперь девочка одна, и няня у нее из другого мира. Бедный ребенок!

« Я понимаю, ваши эмоции и чувства сейчас. Но напоминаю вам, что вы всегда можете отказаться от вашей службы и вернуться домой».

Вера на миг задумалась. Ее мысли кружили в бешеном хаосе. Она в параллельном мире, про который ничего не знала. Первым порывом было немедленно вернуться назад. И вообще, что это еще за фокусы в перемещении ее сюда? Она бы никогда не согласилась на это, если бы знала, что все произойдет именно так.

В этот момент вернулась Ладомира и потянула ей кружку с водой. Вера машинально взяла ее.

— Спасибо, милая, — сказала она и поднесла к губам.

Но в сантиметре от губ ее рука замерла. Керамическая кружка была грязно серого цвета. Точнее когда то кружка явно была из белой керамики, но сейчас она выглядела ужасно грязной. Словно ее никогда не мыли вообще.

Этот вывод тут же вызвал у Веры брезгливое чувство. Но она видела, что Ладомира смотрит не нее добрыми преданными глазами, желая помочь и поняла, что ребенок старался, принес воду. И она Вера будет последней дрянью если не выпьет из этой грязной кружки.

Чуть прикрыв глаза и подавляя в себе брезгливость, молодая женщина залпом опустошила кружку и поставила ее на пол.

Она опять вернулась к прочтению послания. Пробежала глазами по последним строкам, которые гласили, что она может вернуться.

Однако Вера уже получила деньги за год службы и они были нужны ее сестре. Но оставаться жить в чужом незнакомом мире было гораздо хуже, на ее взгляд. Тут даже электричества не было! Да все вокруг в доме выглядело до того непонятным, грязным и старинным, что Вера решила, что раз ее обманули не сказав, что требуется работать в другом мире, то она может вернуться. Она уже почти утвердилась в этой мысли.

— Так хорошо, что батюшка прислал вас! — сказала вдруг девочка. — С вами совсем не страшно. А я так боюсь оставаться одна в доме ночью.

Вера невольно перевела взгляд на Ладомиру. Она стояла рядом, замерев и почти не дышала, следя за тем как Вера читает письмо. Девочка казалаось такой несчастной, худенькой, в грязном заштопанном платье, и вытянутых на коленях чулках, с засаленными волосами.

Но в ее глазах Вера отчетливо разглядела некий огонек надежды, который уже видела в тот миг, когда сказала, что она ее новая няня. Вера почти читала мысли девочки. Ладомира хотела, чтобы Вера осталась здесь. И Вера понимала ее. Жить в этом громадном доме одной шестилетнему ребенку, да еще с лежачей бабушкой было не сладко.

— Ну уж нет. Никуда я не поеду, — тихо пробубнила себе под нос Вера. — Я не оставлю несчастного ребенка одного. Думаю, как-нибудь справимся и освоимся здесь.

.

.

8. 3.2

.

Она прочла последние строки в письме:

«Итак, Вера, если вы дочитали до этого места, значит вы решили все же остаться. Благодарю вас за ваше доброе сердце, — Вера аж хмыкнула, прочитав эти пафосные слова. — В конверте лежат двенадцать векселей. По законам нашего государства векселя может обналичить только взрослый дееспособный человек, потому все денежные средства отдаются в ваши руки. Так как ни Ладомира, ни старая боярыня Бажена не могут их обменять».