Воспоминание накрыло меня, как снежная лавина.

…Сухой надменный голос. Мужской.

- До чего же глупое дитя. Называю последний раз – или останешься без ужина!

- Да, сэр…

- …Полуночное крыло. Холд Нордвинг. Чёрный меч Севера…

…Восходное крыло. Холд Оствинг. Алый меч Востока…

…Полуденное крыло. Холд Саутвинг. Белый меч Юга…

…Закатное крыло. Холд Вествинг. Серый меч Запада…

Запомнила? Повтори!..

Четыре Крыла. И я послушно повторяю их названия, скольжу пальцем, перемазанным чернилами, по висящей на стене карте, очерчиваю прихотливо изогнутые границы.

Четыре легендарных меча, каждый из которых вручен властителю Крыла по праву рождения и передаётся его первенцу в день, когда тот становится новым главой рода.

Четыре холда, в одном из которых я живу.

Снег растаял, и я вынырнула из-под лавины своих воспоминаний, и снова смогла дышать.

Кто я? Откуда? Который из холдов был моим домом… и почему перестал им быть?

Словно человек, что едва не утонул, я запрокинула лицо и глотала пьянящий холодный ветер рваными глотками. А потом – как впервые! – увидела его.

Небо. То самое – бесконечное, безграничное, без остатка вбирающее в себя душу любого, кто осмелится посмотреть в него по-настоящему. В которое хотелось пролиться, в которое хотелось взлететь, в котором хотелось остаться. Его не отбирали у меня больше ревнивые кроны. Оно было всё моё. Суровое, северное, такого же стального, будто тайком прячущего зиму оттенка, как… глаза человека, которого я ищу. И так же, как в его глаза, в это небо опасно было вглядываться слишком долго.

Чтобы не забыть, что стоишь ты всё же на земле. Что ты не птица – и летать никогда не сможешь.

Тянущая боль волной онемения прокатилась по телу, захватила уже не только правую руку, но и половину груди. Я поморщилась, повела плечом. Надо спешить. На обратном пути налюбуюсь – когда с заклятием будет покончено. А в том, что придумаю, как его снять, я не сомневалась – мне слишком хотелось жить, да к тому же…

Я сбилась с мысли, когда заметила, где нахожусь. Как же надо было глубоко погрузиться в собственные нелёгкие думы, чтобы только сейчас обратить внимание? Этот отрезок Северного тракта мне был знаком. Даже слишком. И сжатые поля, и прерывистая линия тёмных деревьев на горизонте…

Кажется, мой сон был не совсем сном. Оставалось надеяться, что уж повелителю всего Полуночного крыла точно не придёт в голову запоминать всякие дурацкие сны, а тем более верить в их реальность. Иначе провалиться сквозь землю мне, как вспомню, как вела себя в этом сне. Обниматься лезла, подумать только! Стыдоба.

Он всё равно думает, что я ему пригрезилась. Вот и получит ещё одно подтверждение. Я – всего лишь сон. Как он там меня называл?

«Сказка».

Стряхивая мечтательную улыбку с губ, я решительно ускорила шаг.

В том, как опасно слишком сильно отрываться от реальности, я убедилась уже скоро.

Трактир «Пьяный Поросёнок» обнаружился сразу за рощицей. Совёнок, что вернулся с разведки настороженным и притихшим, предложил заночевать под деревьями, только не соваться к людям. Но ведь мне нужно было узнать, где этот холд Нордвинг! А если дальше тракт останется таким же пустым, шансы поскорее это сделать сильно снизятся. Время же утекало сквозь пальцы неумолимо. И я решила рискнуть.

На потемневшей от времени деревянной вывеске с трудом просматривались очертания улыбчивой свинки, стоящей на задних копытцах. В передних она держала кружку. Выцветшая улыбка сейчас, в угасающем свете холодного дня, казалась похожей на оскал.

Таверна была в два этажа, приземистая и вытянутая, с двускатной кровлей. Узкие решетчатые окошки вполне уютно освещались изнутри, до моего уха доносилась визгливо-радостная скрипичная мелодия, тянуло упоительными запахами мяса и картошки. Рядом прилепились какие-то хозяйственные постройки.