Теперь мои щеки вспыхнули уже безо всякого притворства.

– Ваше высочество! Как вы могли обо мне так подумать!

Он рассмеялся.

– О, как только я не думаю о вас! Вы же красивая женщина, леди Мелевин. К тому же одинокая. А учитывая, что вы справляетесь с управлением владениями не хуже многих мужчин, наверное, и аппетиты у вас соответствующие.

Я криво улыбнулась. К сожалению, моего воображения хватало на то, чтобы представить, как именно обо мне думает принц.

– Вы ошибаетесь, – коротко ответила я.

Элай опять засмеялся, но затем резко посерьезнел. От такой быстрой перемены в его настроении у меня прошлись мурашки по спине.

– К демонам все это. Забирайте его, и знать не хочу, для чего, как и зачем его будут использовать. Сдохнет или вы его перепродадите кому-то еще – да хоть в зверинец отправьте. Теперь это ваша собственность и ваша забота.

Он тяжело сел за стол, снова закинул ногу на ногу, подхватил брошенную книгу и уставился в нее. Почему-то мне казалось, что принц не читает, а лишь делает вид.

Что-то здесь было не так.

– Ваше высочество, – мягко произнесла я, – если вы хотите получить темного эльфа обратно…

Это предложение шло вразрез с приказами Хведера. Если вдруг Элай согласится, у меня появятся серьезные проблемы с хелсарретскими магами, а они, судя по обмолвкам северянина, и так были мной не очень-то довольны. Однако я решила рискнуть. Интуиция подсказывала, что принц откажется.

Так и случилось.

– Нет. Надоел он мне, – Элай равнодушно перелистнул страницу. – Ублюдка вообще давно следовало убить по-тихому. Даже имя его слышать отныне не хочу.

Его настроение со всей очевидностью испортилось. Дальше угнетать дракона было опасно – в таком состоянии ему могло взбрести в голову что угодно. Я молча поклонилась, чтобы ненароком не вызвать его гнева, и вообще стараясь привлекать поменьше внимания, и развернулась к выходу.

Я успела сделать два или три шага, когда принц, задумчиво отстукивающий ногтем по столу незнакомый ритм, позвал:

– Леди Мелевин.

– Да, ваше высочество? – я повернулась.

Он склонил голову набок. В глазах, переливающихся золотом, плескалась тьма.

– Когда мой предок король Надим двести лет назад завоевал Сенавию, он решил сохранить ваш обычай, по которому женщинам давалось гораздо больше свободы и прав, чем у нас на родине. Возможно, вы не слышали, но там ни одна женщина, кроме дракониц, не может стать главой рода. В Сенавии привыкли считать, что Надим не хотел допустить возмущений аристократии и потонуть в дрязгах, которые обязательно возникли бы из-за раздела земель. Знаете, в чем правда?

– В чем? – покорно спросила я, понимая, что от меня ждут этого вопроса.

– В том, – сказал Элай, пристально глядя на меня, – что такие женщины возбуждают.

Ничего не ответив, я еще раз поклонилась и вышла из библиотеки.

Домой я вернулась поздно и сразу легла спать, а на следующий день рано утром уехала на одну из плантаций.

Кофе в Сенавии рос только в Тайезе – нашей провинции – благодаря одновременной близости моря и гор. Хотя мои плантации занимали не так много места, зерна расходились по всей стране и попадали даже на королевскую кухню. Доход они приносили существенный, причем не только в золоте. В городе было всего три кофейни, и две из них принадлежали мне. Чтобы выпить чашку горького ароматного напитка, который придавал бодрости весь день, туда захаживал весь цвет местной аристократии, зачастую при этом обсуждая между собой личные дела. Все, что требовалось, это держать уши раскрытыми, и жизнь становилась значительно легче, а деловые партнеры – гораздо сговорчивее.