Когда он уже подошёл довольно близко, я встала и склонилась над его рукой. Снова подумав о том, что надо бы помыть старика.

Неожиданно сильным голосом, который не вязался с его дряхлой внешностью, отец Давид произнёс:

— Ты звала, я пришёл, дочь моя

Я заметила, что эрл недовольно скривился, а лицо барона Шруса практически перекосило. Он ещё что-то жевал, создалось впечатление, что ему вдруг резко стало невкусно.

Отец Давид обвёл глазами присутствующих и произнёс:

— Моя духовная дочь, Маргарета, просила меня передать богу её обет. Но она решила дать обет не только перед богом, но и перед людьми. Поэтому я сегодня здесь.

—Говори, дочь моя, — закончил «свою часть» отец Давид

Я повернулась к сидящим за столами и поклонилась в пояс.

— Люди добрые, вы все знаете, что ни я, ни мой супруг, ни его люди, не избегали трудностей и опасностей. И мой муж умер, как герой, и он достоин памяти. И поэтому я, Маргарита Бедфорт даю обет перед богом и перед людьми, чтить память мужа своего, не помышляя ни мыслью, ни словом, ни делом о том, чтобы впустить в свою жизнь другого мужа, ровно три года, начиная с этого дня.

Акустика в зале была великолепная и мой голос звенел, отражаясь от высоких потолков. Многие даже встали из-за столов, все смотрели на меня.

Отец Давид тоже не подвёл.

— Встань на колени, дочь моя, — произнёс он и достал откуда-то деревянное распятие, — бог услышал твой обет, люди услышали твой обет.

Обернулся и громко спросил:

— Вы услышали?

И словно по команде вверх к потолку раздалось дружное: — Мы услышали

После этого мне поднесли это распятие, которое я вынуждена была поцеловать, с ужасом думая, где старик его носил, насколько грязными руками трогал, и сможет ли юный организм леди Маргарет побороть эти бактерии.

— Можешь встать дочь моя, — наконец сказал отец Давид.

Я поднялась с колен и поняла, что теперь надо что-то сказать, поэтому как барон загнан в угол, эрл, поставлен в неловкое положение.

Поэтому я повернулась к эрлу и барону и произнесла:

— А через три года, барон, если на то будет ваше желание, я буду ждать вас у себя в замке с брачным предложением.

Барон ничего не ответил. А эрл вздохнул и сказал:

— Ну что же, леди Маргарет, я сделал для вас всё что мог, но вы сами выбрали свой путь. Все мои обещания остаются неизменными.

Дальше эрл уже не стал произносить при всех, каким путём я поеду, или поплыву, и что с собой беру.

Мы ещё немного побыли и потом тихо ушли, отпросившись у эрла, который, казалось, потерял ко мне всякий интерес.

А в моих покоях леди Ярон спросила меня:

— Леди Маргарет, а что вы помните про Северный замок?

Дорогие мои! Сегодня для вас рекомендация ещё одной истории нашего литмоба

Вязаное счастье попаданки от автора Ольга Иконникова

Романтика, любовь и, конечно же бытовое фэнтези

https://litnet.com/shrt/Seri

23. Глава 6.2.

Я была благодарна леди Ярон за этот вопрос, но решила не отдавать инициативу. Возможно, у леди Ярон и сложилось мнение, что мне надо помогать, но она должна относиться ко мне не покровительственно, а уважать меня, поэтому Маргарита Павловна во мне подняла свою седеющую голову и ответила вопросом на вопрос:

— А почему вы спрашиваете об этом леди Ярон?

Мне показалось, что в глазах леди Ярон мелькнуло удивление.

— Мне показалось, что каждый раз, когда кто-то при вас упоминает Северный замок, вы вздрагиваете.

Я подумала, что вот теперь можно и «раскрыться»:

— Вы правы, леди Ярон, я мало что помню про Северный замок и то, что я помню, не соответствует тому уровню жалости, которое проявляют люди, когда узнают, что я еду на Север.