Утром он надел мне на запястье гранатово-красный браслет, выполненный в виде свернувшегося в кольцо дракона. Глаза его горели алмазами.

— Не брачный, к сожалению, но очень полезный, — сообщил Карл, смыкая маленькую застежку. — Без твоего одобрения на территорию приюта не войти никому. Этот дракончик может превращаться в обоюдоострый меч, увеличивающий твои собственные магические силы. А при необходимости молниеносно отправит мне послание за стену. К сожалению, я не могу постоянно находиться здесь, но буду думать о тебе постоянно, Дарья.

Последние слова он прошептал, склонившись к моему уху. Так же тихо повелитель драконов произнес заклинания, активирующие браслет, и я повторила их про себя дважды, чтобы запомнить.

Мать Люсия и Карл убыли на рассвете. Повелитель драконов пообещал навещать нас как можно чаще. А еще — найти и прислать в приют учителя древнего драконьего языка, освоить его будет полезно всем детям.

После завтрака, прошедшего в напряженном молчании, я предложила детям прогуляться по территории монастыря и осмотреться.

— Можно захватить с собой корзинку для пикника, а потом в нее же набрать даров леса, — добавила я. — А если, ко всему прочему, удастся найти стадо диких коз и привести нескольких во двор, у нас всегда будет свежее молоко, сыр и творог.

Конечно, Карл пообещал поставлять в приют продукты питания, но к чему зависеть от кого-то, если мы сами сможем многое сделать. К тому же детям будет полезно заботиться о животных. Я надеялась, что это разовьет в них чувство привязанности и примирит друг с другом.

— А возле приюта можно разбить небольшой огородик, — добавила Авила.

Последнее предложение не было воспринято детьми с азартом.

— Снова копаться в сухой земле и собирать гусениц… — ворчливо бросил Лусин.

— И сажать тот ненавистный такрель? — поддержал его Камилл, содрогнувшись от одного воспоминания.

В приюте святого Макия приходилось немало потрудиться, дабы вырастить единственный овощ, способный уродиться в засушливых условиях. Сажали его в обширных подвалах, где было достаточно влаги и прохлады. К тому же детям и монахиням приходилось постоянно избавляться от прожорливых гусениц, желавших полакомиться такрелем.

Но теперь-то все иначе.

— Никакого такреля! — объявила я. — Повелитель Карл привез для нас семена душистой зелени, полезных овощей и несколько саженцев плодовых деревьев. Если мы постараемся, то все это наверняка приживется в здешней почве. И вы навсегда забудете вкус такреля.

— Ура!!! — завопили дети из приюта святого Макия.

— А что такое такрель? — осторожно поинтересовался у меня любопытный Кемран. — Никогда такой не пробовал.

— И ничего не потерял, — заверила я. — Представь себе безвкусный овощ бледно-серого оттенка. Представил? А теперь представь, что при варке он превращается в клейкую массу того же оттенка.

— Б-р-р… — передернуло и Кемрана, и его стоявшего рядом брата. — Гадость редкостная. Зачем они это ели?

Я обреченно вздохнула.

— Не было выбора. Вам ведь известно, что засуха сотворила со Светлым миром. Даже зажиточные горожане употребляют такрель как один из основных источников белка. Чего уж говорить о детях из приюта. Им многое пришлось пережить. И переварить то, от чего вы бы отвернулись.

— Если придется, мы тоже будем есть такрель, — недовольно бросила Аркадия. — А что растет в нашем лесу? Там все можно есть?

И дети из приюта Святого Макия, и дети-дракончики, все были долгое время лишены свободы перемещения. Потому предстоящая прогулка представлялась им интереснейшим приключением.