- Хочешь его оживить?
Я не рискнула приблизиться и опасливо наблюдала за странным созданием.
- А это кто?
- Это... - он задумался. - Друг. Твой друг, личный. Как его назовем?
Я критично осмотрела предлагаемого друга.
- Лупоглаз.
- Уверена? Может что-то ммм... что-то более доброе?
- Нет! Нет! Лупоглаз! - заявила я. - Посмотри на него, разве он не Лупоглаз?
- Действительно, - пробормотал в усы профессор. - Ну так что? Будешь с ним дружить?
Я убежденно кивнула. Глупый, наивный ребенок согласился бы тогда с чем угодно.
- Тогда нужно, чтобы он проснулся, - профессор Крот, взял мою маленькую ладошку в свою, поднес к разверзнутой грудине механизма.
- Поделись своей искрой, - прошептал он, укладывая мою руку прямо на рубин. - Представь, как по венам катится капелька, маленькая, живая, пульсирующая в такт сердцу...
- По венам? - звонко переспросила я, не проникнувшись таинством.
Профессор был терпелив.
- По тоненьким дорожкам под кожей, - все также шепотом кивнул он. - Из глубины тебя. Пожелай, чтоб эта капелька разбудила кхх... - вымышленное мной имя царапало его взрослый слух. - Лупоглаза...
Я зажмурилась. В груди скреблась не капелька - целый царапающийся и согревающий сгусток, и он хотел на волю весь. Но я уже знала, что нельзя его отпускать - сгорит весь стол, или заледенеет, или прогремит взрыв.
Непредсказуемость - главная беда неразвитого дара. Поэтому отделить от этого внутреннего источника магии крохотульку было важнее всего. Важнее и сложнее. Как оторвать от мощного магнита его мелкого собрата, который тоже не хочет отделяться и всеми силами пытается вернуться, пока не отдалится на безопасное расстояние.
Усилие, усилие, небывалое напряжение, которое никак не проявляется внешне. Но профессор затаил дыхание и не шевелится - он как никто знает, что происходит внутри. Знает, понимает, гордится мной и... тоскует.
...Мне больше некого попросить...
Р-раз! Получилось! Пульсирующий комочек скатывается с пальцев, обретает видимость ярко-синей искры и соскальзывает в камень.
Рубин засветился, я наученная разными, в том числе неудачными экспериментами, поспешила отдернуть руку и отступить на пару шагов. Свет разлился от камня по всему механическому нутру. Задвигались шарниры, закрутились шестеренки, моргнули ярко-желтые глаза, скрывшись на секунду под металлическими веками.
- Он... Он теперь работает? - боязливо спросила я.
Профессор захлопнул крышку, скрыв под ней сердце механизма, закрутил на восемь болтов.
- Нет. Он теперь живет...
Лупоглаз еще раз моргнул, прянул ушами в разные стороны и с пронзительным криком:
- Взя-я-я!...
Захлопал брезентовыми крыльями и взвился под потолок.
- Да? – с недоверием посмотрел наверх детектив. – И какое же у него практическое применение? Пугать воров?
- Игрушка, - я небрежно пожала плечами. – Профессор Уилл собрал его десять лет назад, когда я была маленькой девочкой. Так что это всего лишь игрушка. Прекрасная работа, не правда ли? Я его обожаю, - добавила совершенно искренне.
- Неплохо, - скупо согласился он, не разделяя моих восторгов. – Аннет, у меня к вам просьба. Если здесь есть еще подобные… игрушки… предупреждайте о них заранее.
- Я не знала, что профессор держит его здесь, - честно ответила я. – Но я рада, что его не растерзали, как предметы из лавки. И он никогда не продавался.
По коридору до нас донесся громкий топот, и я испуганно посмотрела на следователя. Услышав выстрел, полисмены бросились к нам на помощь. Лишь бы нас самих не пристрелили в полутьме и суматохе.
Видимо, примерно о том же самом подумал и мистер Крэйтон, потому что за руку увлек меня от двери за прочную стену и лишь потом подал голос.