— А можно узнать точный размер долга? — уточнила, перестраиваясь на деловой лад.

Лучше прояснить всё на берегу, пусть я пока и не разбиралась в единицах измерения восторга — разберусь же.

— А вот твоё мерило, — в этот раз из-за пазухи Святодара появилась очередная изогнутая пробирка, но почему-то моя была гораздо больше, чем у Норы!

— А-а…

Я только собралась возмутиться от несправедливости, как истукан поднял ладонь в запрещающем жесте. И я заткнулась.

— Ты будешь собирать восторг и привозить мне. Чем больше привезёшь, тем меньше будет становиться мерило. Когда долг закроется полностью, оно пропадёт. Всё, прощайся и занимай свое место. Не рекомендую нарушать расписание. Пассажиры останутся недовольны, и крупицы их восторга даже дно мерила не покроют.

Дальнейших объяснений мне не потребовалось. Мало восторга — долгие годы отработки.

Я повернулась к другу, обняла его за шею, на миг уткнулась в плечо — Лёва стиснул меня в ответ так, что ребра затрещали, — мы расцеловались в щеки и, подхватив с земли сумку, я без оглядки пошла в вагон.

Сделала шаг на ступеньку одной ногой, второй и… На следующую уже поднялась в длинном синем платье. Оно чуть не спутало мне шаг, но я подобрала бархатные полы свободной от сумки рукой и продолжила подъём. На четвёртой ступеньке ощутила, как на грудь падает тяжёлая волна темно-русых волос. А на пятой моя дорожная сумка превратилась в деревянный чемодан, и мне даже стало страшно представить, во что трансформировались мои вещи под воздействием этой удивительной магии.

— А ты хорошенькая, — поприветствовала меня Нора, всё это время ожидавшая в тамбуре, — вполне можешь зарабатывать восторг своим особенным, — она выделила последнее слово таинственным голосом, — расположением к пассажирам мужского пола. — Я нахмурилась — что за намёки?! — Но я бы не советовала. Пойдёт дурная слава, быстро истаскаешься…

— Даже не собираюсь, — отрезала я немного резковато.

Не знаю, как я выглядела в данный момент, но какую бы внешность ни подарил мне поезд, подобное предложение звучало оскорбительно.

— Вот и правильно! — не обиделась на резкий отпор Нора. — Но что же ты стоишь? Закрывай дверь и отправляй поезд. Следующая станция «Двуликий мир».

Воинственность моя резко убавилась, а на смену ей пришла растерянность.

— А как? — беспомощно спросила я, разворачивая флажок.

— Не-не-не! — воскликнула Нора перепугано, подалась ко мне навстречу, будто пытаясь вернуть всё на место, и я поспешно закатала флажок обратно. — Ты правильно подумала, что это надо делать при помощи стяга, но только не разворачивай его без крайней нужды. Запомни: он теперь продолжение тебя. Он делает все, что ты пожелаешь, но только в пределах поезда. Как только его покидаешь — становишься собой. Обычным человеком из Оскудевшего мира. Но если ты развернула стяг — начинай бояться! В развёрнутом виде он даёт доступ в такие миры, пассажиры из которых нам с тобой и даром не нужны! Поверь мне на слово.

Ну что ж. Ничего не понятно, кроме того, что флаг разворачивать не надо. Но надо работать.

Я ударила выданным мне артефактом по двери, мысленно отдавая нужную команду, и она тут же закрылась. Потом, вспомнив, что делала Нора, поднесла его к губам и сказала:

— Осторожно, поезд отправляется. Следующая станция «Двуликий мир».

И замерла, ожидая рывка, но совершенно ничего не происходило. А Нора ехидненько улыбалась, глядя на мою растерянность.

— Эх, учить тебя и учить! — кинула снисходительно, устав развлекаться, глядя на меня. — Смотри, вот тут магическая топка, — она протянула руку к круглой тяжёлой дверце, расположенной в стене тамбура, но открыть ее не смогла. Её попросту откинуло к противоположной стенке. — Ох, черт! Забыла, что я больше не хозяйка! — выругалась Нора, мигом утратив спесь, и потерла пятую точку. — Открой, кинь туда свой волос и прикажи трогаться.