А сейчас и вовсе рассыпалась…

И я не знала, что делать.

Я могла бы закрыть глаза на все, но не на несправедливость по отношению к ребенку. Если это действительно так, если на самом деле сейчас это тот малыш – у которого не стали спрашивать, хочет ли он становиться великим магом. Которого лишили детства. Забрали право выбора…

Я со вздохом закончила говорить.

Марель выглядела вконец ошарашенной. А Сара таращила на меня глаза и первое время, видимо, не находила слов.

Зато мышка знала, что мне сказать:

– И ты эту старую грымзу еще не сдала?! После всего, что она сделала тебе, нам?! Адель, как ты могла? А вдруг она еще чего натворит? Чтобы сыночку лучше сделать?

Вот этот момент я не учла. Но в тоже время – сейчас не время для злодейских планов. В любой момент стража их может застать и тогда… Итог неутешительный.

– Они в опале, у нее возможностей нет. К тому же, это все рук дело князя…

– Ты ещё ее оправдывать начни! Заварушку с подселением князя в тело собственного сына затеяла она, – покачала головой Марель. – К тому же, в лавку пробраться возможность же нашла. Что ее остановит к другим людям заявиться?

– Тебя послушать – всех казнить, нельзя помиловать, – произнесла Сара. Спокойно, без той привычной язвительности или иронии. Как-то… горько. – А с виду добропорядочная мышь, не скажешь, что кровожадная.

– Я справедливая вообще-то! Или ты Рею руку пожать хочешь, которой он тебе страницы вырывал? И планировал так-то с Аделькой расправиться!

Я не стала добавлять, что меня потом хотели оживить обратно… Но поняла, что не стоит. Как минимум – я не желаю оправдывать тиосского князя.

– Не хочу, – ответила Книжуля. – Но если в теле Рея сейчас действительно мальчик, то это несправедливо, что он будет нести наказание. За мать, за подселенца. Не думаешь?

– А где гарантии, что если их отпустить, не вернется этот князь и всех не порешит? Откройте глаза! Она преступница, ее сын тоже преступник! Зло должно понести наказание, оправдывать никого нельзя!

А где границы добра и зла? Хотеть спасти сына и дать ему лучшую жизнь вопреки всему – плохо или хорошо?

У меня голова уже разрывалась от этих мыслей и поэтому мне нужно было стороннее мнение. Совет. Подсказка.

Потому что я хотела поступить по совести. Но при этом понимала – если леди Рейвенс ускользнет, это будет неправильно. Но если малыш Рей пострадает, то это тоже несправедливо.

– Мышь, я тебя не поддержу, извини, – Сара вздохнула. – Это тяжело, конечно. Тебе, Марель, или тебе, Адель, возможно не понять, но я была матерью. Сложно описать, но твой взрослый ребёнок это все равно ребёнок… Даже если внутри него кто-то другой, чужой, ты видишь лишь родные глаза, а все его, даже самые ужасные, поступки оправдываешь.

– Но это не значит, что надо всех убийц оправдать! – воскликнула мышка. – Так-то они тоже были пухлещекими малышами, которым пятки мамы целовали.

– Конечно. Но ведь у нас другой случай. Внутри взрослого тела – маленький полуторагодовалый ребёнок.

– Его будут пытать, а могут и вовсе казнить… – у меня холодок прошелся по спине.

– Ла-а-адно. Тогда пусть докажут, что все так, как вы тут говорите! – Марель поднялась на лапки и посмотрела на меня серьезными глазами. – Я не поверю словам, а заверениям преступницы тем более. К тому же, это сам Рей вроде как невиновен, а у матушки руки в крови. Пусть ею занимается правосудие!

Я была с мышкой согласна. Но оставался один момент:

– И как ты это представляешь? Как провести экспертизу? Думаешь, нас или леди Рейвенс кто-то будет слушать?

– Тебя не будут, а вот лорда Ибисидского ещё как будут, – поиграла нарисованными бровями Сарочка. – Так что, если ты хочешь помочь, сначала нужно рассказать все мэру. Но в идеале, чтобы вы не были в конфликте. А то знаешь ли, обиженные мужчины плохо помогают.