— А нельзя подняться выше? — попросила я.

  — Тебя забыл спросить, как мне летать, — огрызнулся филин и прибавил свое любимое: — Ух!  

    А здесь, похоже, не все так просто. Налицо психологическая травма, связанная с полетами.

    Но развить эту тему я не успела, мы достигли цели – очередной двери.

  — Нам сюда, — указал филин на дверь и сел на пол.

  Пришлось самой дергать ручку. Пропустив филина вперед, я вошла в комнату следом за ним.

  После голосов, мужчины, тыкающего в меня тростью, и говорящей птицы мне казалось, что я готова ко всему и меня сложно удивить. Как же я ошибалась…

   За дверью была очередная спальня. Да их в этом огромном доме немерено! Сколько же здесь живет людей?

   От осознания масштабов здания меня отвлекло лежащее на кровати тело. Кто-то нас с филином ждал, ждал и не дождался. Уснул. Именно так я поначалу решила.

   Аккуратно прикрыв за собой дверь, я шагнула ближе к кровати. Не хотелось почем зря пугать спящего.

   Пока я видела только ноги. Судя по туфлям и пышной юбке – соня женского пола. Чтобы лучше рассмотреть ее, я отодвинула плотный полог над кроватью.

    На спине, сложив руки на животе, лежала девушка примерно моего возраста. Наряд чем-то походил на мое платье императрицы, только более презентабельный. Длинные распущенные волосы девушки рассыпались по плечам и подушке. Цвет у них был необычный – голубой. Просто вылитая Мальвина!

  Девушка не просыпалась, и я, протянув руку, осторожно коснулась ее плеча.

  — Простите… — прошептала и осеклась. Уж очень холодной она была. Я бы даже сказала – неживой. В следующую секунду из моего рта вырвался крик: — Труп! — взвизгнула я.

  — Чего орешь как оголтелая! — раздался старческий голос, а следом я получила удар по спине.

   Я резко обернулась и увидела старушку. Именно она огрела меня клюкой. Такая вся невысокая, щупленькая, седенькая, на вид лет девяносто, не меньше, а дерется, как Рэмбо.

  Оказывается, «Мальвина» в спальне была не одна. Старушка притаилась в тени за кроватью и теперь вылезла на свет. Ее голос мне тоже знаком. Это она была в паре с филином.

  — Не подходите! — я привычно вскинула руки для защиты и снова сделала что-то не так. Похоже, мне запрещены резкие жесты.

    Старушка вдруг принялась жестикулировать и говорить так быстро, что слова сливались. Двигалась она вовсе со скоростью света.

  — Упксяыдлбянерознпртхтиммочь, — она говорила сотню слов в секунду, не меньше. Звуки смешивались в сплошной гул, ничего не разобрать.

   Филин в это время наворачивал вокруг ног старушки круги. Вжух-вжух-вжух. Я только головой успевала крутить, чтобы за ним уследить. Совы вообще летают так быстро? Я будто смотрела видео на ускоренной записи.

   Я в ужасе попятилась. Здесь явно что-то не так…

  — Прекратите, — попросила жалостливо, — пожалуйста.

  Едва я умолкла, как эти двое резко замедлились. Филин практически завис на одном месте, а старушка теперь растягивала слова так, будто ее голос был записан на заевшую магнитофонную пленку. Но я хотя бы ее понимала.  

  — Хххваааатииит, — старушка оооочень медленно погрозила мне пальцем.

  — Я ничего не делаю! — заверила. — Мне это тоже не нравится.

   — Ииииддиии сюююддааа, — поманила она. 

  Приближаться к ней было небезопасно, но я рискнула. Уж очень хотелось, чтобы все наладилось.

    Я шагнула к старушке, и она крайне неторопливо подняла руку. Это заняло не меньше минуты, я аж зевнула, пока ждала.

  — Вввоозьмммиии, — она что-то протягивала мне.

  Какой-то кулон на цепочке. Присмотревшись, я узнала песочные часы. Очень похожие на те, что были вмонтированы в трость «Мрачного».