Он переживал за родную дочь и был единственным человеком в доме, кто желал ей лучшей судьбы. Уход из жизни Мары, своей жены, он воспринял болезненно и не хотел потерять еще и дочь. Она была его единственным ребенком.

Нина вымученно улыбнулась и вытаращилась на руку Айбла, которую он не спешил убирать с ее запястья.

В коридоре скрипнули половицы и в проходе комнаты появилась высокая фигура Родана. Нине поплохело, она решила, что завтра поищет в доме икону и повесит ее над дверью.

Нина подвинулась ближе к стене и понадеялась, что Айбл в случае чего ее защитит. Он казался человеком получше Родана и точно не дал бы случиться чему-то непоправимому, а ночью будет неистово молиться.

- Нелли, зачем ты это сделала? – грубо спросил Родан, привалившись к дверному косяку плечом, он мрачно смотрел на девушку, а прядь угольно-черных волос закрывала его левый глаз.

Нина Михайловна подумала, что он похож на пятидесятилетнего гота, культура которых раньше была модной у молодежи. Немытые волосы с прядями-сосульками, черная одежда и взгляд из-под лба.

Он спрашивал это не из чистых побуждений. Родана бесило то, что дочь Айбла и Мары посчитала, будто может вот так запросто избавиться от всех обязательств. Они кормили и одевали ее восемнадцать лет и теперь пора было отдавать долги! Замужество – лучшее решение. В таком случае он, Родан, сможет прожить старость безбедно и не особо напрягаясь.

- Успокойся, синтэрра Лесса сказала, у Нелли провалы в памяти, сейчас она не в состоянии что-то объяснить, ей нужен покой, - проговорил Айбл, пытаясь успокоить разозленного Родана.

Так происходило всегда. Может эти двое и не замечали, но со стороны было видно, что за десятилетия жизни вместе их характеры стали дополняться друг другом. При этом они не считали себя друзьями, скорее наоборот, каждый подспудно думал о втором, как о враге. Они бы с радостью избавились друг от друга, но просто не могли, даже теперь, когда Мара покинула их.

Когда странные мужчины ушли, Нина аккуратно сползла с кровати и попыталась пройтись по комнате. Она делала так уже несколько дней и ноги немного окрепли, хотя все еще приходилось придерживаться под стенку. Пройдя к окну, попыталась рассмотреть, что за мутным стеклом. Это было трудновато, но можно было заметить деревья. Много деревьев и зелени. Какое-то село, не иначе.

Дом был построен на отшибе и заметить поблизости проходящего человека было сложно. Сюда почти никто не приходил.

Нине нужно было больше информации о месте, в котором она очутилась.

Прошел еще месяц, прежде чем Нина полностью привыкла к новому телу и хоть немного разобралась, что к чему. Ни телефона, ни людей, которые могли бы ей помочь тут не оказалось, а дома ближайших соседей были так далеко, что Нина не могла рассмотреть даже в какой они стороне.

Пришлось разбираться самостоятельно. Она узнавала информацию по крупинке и пока не понимала, стоит ли верить во все или все-таки принять факт: она сошла с ума и теперь бредит.

Она узнала, что сейчас ее зовут Нелли Бромфилд, у этого тела есть пятеро братьев, из которых она за это время видела только Нэвила – среднего. Он не слишком учтиво обошелся с сестрой, обозвал самоубийцей и не побеседовал даже пяти минут.

Нина Михайловна осторожничала. Пусть слушок о провалах в памяти и давал ей некие привилегии, но она все еще не знала названия этого мира, в какой стране или империи она оказалась и понятия не имела о государственном строе.

В конце концов, если ее сбрендивший мозг придумал дом с семьей, то мог продумать и весь остальной мир! Не зря ведь она столько лет пичкала его книжками.