Хранить масло следует вдали от действующих артефактов и прямых солнечных лучей. Холодильник — ура! — не нужен. Хм, а дом, в стены которого вшита работающая магическая защита, считать одним большим артефактом или нет?

Я приподнимаю уголок обёртки. Масло точь-в-точь как на картинке, чуть желтоватое. Пахнет странно — по кухне растекается острый запах пряных трав, запах ни разу не молочный, но вполне приятный. Только нос щекочет.

Вооружившись чистым ножом, я снимаю с брикета тончайшую стружку с волос толщиной, подогреваю масло прямо на пальце и слизываю образовавшуюся каплю.

— Брр.

Всего капля, а ощущение, будто я разжевала кусок мыла. Нёбо, щёки и язык покрываются жирной плёнкой.

Гадость.

Ну хоть вкус кисловато-пряный.

Будем считать, что с маслом познакомились.

— Брр, — повторяю я, меня передёргивает. А Даниэлю придётся терпеть каждый день по ложке…

Полоскание поможет?

— О, а это идея! — сколько в Системе стоит паста и зубная щётка?

Нет, стоп. Очень скоро слишком много усилий придётся прикладывать, чтобы заработать хоть один карат. Бездумно транжирить — табу.

Погуглю, как люди чистили зубы раньше. Помню, что был зубной порошок… Но что в составе? В Сети полно роликов, как сделать домашнюю косметику. Может, и про пасту найдётся? Я уже почти беру планшет, останавливаю себя с трудом. Прыгать по вкладкам с темы на тему и с дела на дело я могла дома, с крепким тылом устроенного быта, не здесь. Пока я отвлекаюсь на пасту, Даниэль сидит и ждёт, когда я о нём вспомню.

Не отвлекаться оказывается очень тяжело, но ради мужа я возьму себя в руки и постараюсь.

Всё больше понимаю книжную Бьянку, которая предпочла сбежать…

Я разворачиваю шуршащий пухлый свиток, и мне открываются десять одинаковых рисунков с пояснением, что накладывать переводную татушку следует от основания шеи, совмещая ось рисунка с позвоночником. Бонусом тонкие стрелочки подсказывают откуда и куда вести кисточкой тушь.

Вроде бы всё… понятно?

Кое-что остаётся загадкой. Например, масло надо давать до полного очищения от некро-чего-то-там. Как я определю нужный момент? Второй диагностикой? Похоже, отказавшись от подписки на “Око” я конкретно ступила.

Впрочем, начать лечение загадка не мешает, и я отрезаю от брикета кусочек. Повезло, что аптечной точности не требуется, достаточно прикинуть на глаз.

— Что у меня есть, Даниэль! Что я тебе покажу…

Я натягиваю насквозь фальшивую улыбку и чуть ли не вприпрыжку скачу к мужу.

Со стороны моё веселье наверняка выглядит глуповато. Это если подбирать деликатные выражения. Оно выглядит неуместно и по-дурацки, но либо так, либо я сорвусь.

Пусть лучше Даниэль видит улыбку до ушей и считает меня радостной дурой, чем я закачу истерику и признаюсь, что от нашего положения я в ужасе, что я вижу проблемы, но не знаю, как их решать, и у меня опускаются руки.

При нём выпускать настоящие чувства — нельзя.

Каково Даниэлю будет услышать, что мне плохо? Я только заставлю его ещё больше мучиться собственной беспомощностью.

Позитив ведь тоже своего рода лекарство.

— Что я покажу… — повторяю я, пытаясь подогреть интерес.

Я как спектакль одного актёра разыгрываю.

Рулон и тушь я откладываю, они завлекательно не выглядят.

Хм, а в книге Даниэль разбирался в рунах?

Я демонстрирую кубик масла, пока ещё плотный, держащий форму.

— Знаешь, что это? — я стараюсь медленно поворачивать ложку так, чтобы кубик было удобно рассмотреть.

У Даниэля расширяются зрачки.

Он опознал?

На лице ничего не отражается, взгляд неизменно пустой. Но то, что отвечать муж не торопится, смотрит на брикет и медленно непроизвольно смаргивает, говорит о многом. Я беру Даниэля за руку, касаюсь запястья, нащупываю пульс. Его сердце бьётся учащённо.