Но смотреть на такое было выше моих сил. Перед глазами вдруг всплыла картинка из старого фильма. Там вот примерно также служанка каялась перед знатной дворянкой. И дворянка ей этак снисходительно говорила, что, мол, прощаю я тебя.

Эмм… Получится ли у меня так? Не знаю. Но попробовать надо, что еще мне остается. Надеюсь, у этого тела есть какая-нибудь память и оно сама мне подскажет, что и как правильно сказать.

Неожиданно спина как будто сама собой выпрямилась. Я отбросила упавшие на грудь совершенно шикарные, густые каштановые волосы и царственно произнесла:

– Встань, женщина. Я принимаю твои извинения. И четко назови свое имя.

Крестьянка, как будто только этого и ждала, бодро поднялась на ноги, посмотрела на меня преданным взглядом и почти отрапортовала:

– Вешана. Ваша служанка, леди Солана. Еще раз прощенья просим, что сразу не сказала. Уж больно удивилась, когда вы сами, леди, кинулися мне помогать. Даже подумала, что обозналася я, – она поклонилась легонько. Леди-то, они ж – ЛЕДИ!

– Не чета нам, крестьянкам.

Я, потрясенная своими словами, а, главное собственным властным тоном и видом, несмотря на сломанный каблук и растрепанные волосы, только головой кивнула.

Слов не нашлось.

Мамочки, видела бы меня сейчас моя бабулечка… Или девчонки. А лучше всего, так Димка Лановой! Или вот Светочка его…

Я невольно вздохнула, но скорее отогнала прочь воспоминания.

На это есть ночь… А сейчас мне нужно идти, как бабуля любила говорить, принимать дела. Тьфу ты.

Не дела, а хозяйство.

Вешана, все также кривясь на один бок, споро шла впереди меня. Корзина упорно ее перевешивала. Интересно, что там у нее? Очень надеюсь, что еда. Стоило только подумать об этом, как я поняла, насколько же голодна.Ведь мы утром с бабулей только чайку выпили с блинчиками. Некогда было рассиживаться. Нужно было сажать проклятую картошку!Я вздохнула.У нас с бабулей хоть и немного было, всего восемь соток, но земля подготовленная. А тут…Я посмотрела на заросшее сорняками, громадное поле и поежилась. Работы здесь непочатый край. Надеюсь только, что не мне придется этим полем заниматься. Я шла сзади за Вешаной, ступая босыми ногами по заросшей влажной травой тропинке. Туфельки пришлось снять. Хромать и того и гляди упасть опять лицом в траву совсем не хотелось. – Вешана, а много ли в деревне вашей народу живет? – внезапно спросила я. Надо же знать, кто будет полем заниматься.Крестьянка обернулась и тотчас поставила корзину на траву, облегченно вздохнув.– Так это, леди Солана, человек десять наберется. Оно, конечно, больше все старые да малые. Кто поздоровее-то и толковее, те в города подалися. А кому-то и сама Солнеликая помогла. На службу к самому лорду Ширассу попали, – истово приложив три пальца к точке между бровями, ответила ВешанаЯ нахмурилась.– Как старые да малые? А кто же хозяйством, полем этим заниматься будет… Ну и вообще, – растерянно спросила я.– Так что им заниматься-то, леди Соланушка, – она посмотрела на меня как на маленькую. – Знамо дело, вы и будете. Чай, с магией-то в ладах! – уверенно добавила она и вот тут моя челюсть медленно поехала вниз.Мамочки-и…Она сказала “с магией”?!Я?!Я медленно подобрала отпавшую челюсть и закрыла рот. Ну дракон… Ну драконище-е!!!С какой магией, простите? Да я тут от голода и холода пропаду как пить дать. Одна-одинешенька…Вешана приняла мое молчание за знак согласия, подхватила корзинку и стала подниматься по расшатанным ступенькам.– А вот насчет покушать да постирать, это я вам всегда и приготовлю, и будете у меня в чистом да отглаженном ходить, – довольно добавила она, открывая дверь.Дверь заскрипела недовольно и повисла на не смазанных петлях. Похоже, до сегодняшнего вечера туда никто давно не заходил.– Ох, совсем от старости рассохлась, – расстроенно сказала Вешана. – Вы уж, леди, тихонечко проходите, а то ведь не ровен час и с петель свалится, – добавила женщина, и румянец с ее щек как-то вот сошел, когда она заглянула внутрь.– А лучше-то, леди Соланушка, вот тут на скамеечке посидите, отдохните с дороги. Я чутка приберуся, – она выглянула в дверную щелочку, в которую не пойми как и просочилась.– Хорошо, Вешана, – со вздохом сказала я и, сев на давно не крашенную и побитую всеми дождями, серую скамейку, вытянула ноги. Кругом стояла тишина. Такая тишина бывает только вечером, когда солнце уже почти ушло за горизонт и земля отдыхает, отдавая накопленные за день тепло и запахи цветов. А еще запах смолы, нагретой на солнце. Смолы?Какой еще смолы… Я поднесла руки к лицу и принюхалась.