Их не обойти – плотная зелень с боков от них таит еще больше сюрпризов: поблескивает липким соком высокая трава, а лианы свешиваются с веток деревьев и изгибаются в воздухе, словно змеи.

– Госпожа, как быть?

У меня в руках остается кусок подкормки. Я отламываю часть и кидаю одному из них в пасть. Он хватает налету, как собака.

– А вот это плохие новости, – говорю я. – У них есть органы чувств. Они разумны.

Зеленая пасть схлопывается. Все соседние ловчие листы поворачиваются к нам, словно десять морд адового пса.

– М-м-мне страшно, госпожа.

– Не дрейфь!

Я отламываю кусочки брекета и кидаю в несколько пастей, пока еда не заканчивается. Протягиваю руку к Киаре для пополнения запаса и повторяю трюк, пока все пасти не смыкаются.

Я осматриваю растительность вокруг растений. Слишком опасно!

– Нам надо пройти сквозь них. Это самый безопасный путь, – обращаюсь к служанке.

Киару приходится взять за руку, потому что она будто каменеет от страха. Медленно отодвигая стебли, мы пробираемся прямо сквозь них.

– Госпожа, вы знаете куда идти?

– Предполагаю.

Я смотрю вниз и убеждаюсь, что все еще вижу в почве редкую щебенку.

После прохода через цветок Киара держится уверенней и куда быстрее достает мне подкормку для цветов. Шаг за шагом мы идем вперед.

В очередной раз, когда я протягиваю руку, служанка говорит:

– Что теперь подавать, госпожа? Мясо с ягодами закончилось.

И вот тут у нас начинаются сложности. Оказывается, орехи, вяленое мясо и куски сыра не по вкусу местным гурманам – они плюют липкие от сока куски прямо в нас.

– Может, сухое молоко попробуем? – подает идею Киара.

Я уже не знаю что им дать. Мы в таком положении, что вернуться назад может быть равно расстоянию до дома. По крайней мере, я надеюсь, что он близко.

Белые шарики, которые Киара называет сухим молоком, почти не имеют веса. Я кидаю его в пасть растению.

После того, как цветок смыкает зеленые челюсти и выпускает сок, из него идет пена. Она капает вниз на землю, словно у цветка начинается бешенство.

– Госпожа!

– Вижу.

Листья цветка загибаются, как детская дудка с языком, и разгибаются вновь.  Раздается тихое, но отчетливое шуршание, которое по цепочке охватывает все Заболотье. Оно гудит возмущением.

Это точно не предвещает ничего хорошего.

У Заболотья коллективный разум?

Только бы не это!

– Госпож-ж-жа…  – Киара прижимается ко мне спиной к спине.

Толстая лиана, словно змея, ползет по земле к ее ноге. Сбегать некуда. С моей стороны громко щелкает пастью хищное растение. Сок капает на траву со смачным звуком“чпок”.

Заболотье хочет нас сожрать с потрохами.

– Дай мне эти молочные шарики. – Протягиваю руку назад.

– Госпожа! – возмущается Киара.

– Делай, что говорю.

Дрожащей рукой девушка протягивает мне две штучки. Я тут же наклоняюсь и крошу их над землей, очерчивая полукруг.

– Делай то же самое! – кричу я.

Киара повторяет. Ее линия идет волной из-за дрожащих рук, но смыкается с моей с одной стороны и с другой. Лиана, что подбиралась с ее стороны, касается линии и тут же словно ошпаривается.

Отлично! Получилось.

– Сколько у нас еще таких шариков?

– Штук десять, госпожа.

– Так, давай сразу договоримся – после того, что мы переживаем вместе, мы больше не госпожа и служанка. Мы Ингрид и Киара. Хорошо?

– Я не посмею, госпожа.

– Не посмеешь ты умирать. А после таких приключений мы на “ты” и по именам.

Киара молчит. Значит, согласна.

– Так сколько там в запасе, говоришь? Десять? Не хватит. У нас не получилось их задобрить, не выйдет и побороться, – говорю я.

Что же делать?

Над головой раздался резкий шум. Я поднимаю взгляд и вижу сразу несколько драконов, бороздящих небо над Заболотьем.