Никого живого. Я прошла в зал.

Потолки, конечно, обалденные. В окна лился яркий свет. На улице всё зелёное. Дом стоял на холме, внизу я увидела лестницу, дорогу асфальтовую  и фонарь одинокий. Никаких машин, и полянка у дома заросла, как сад с другой стороны фасада.

Зал пустовал. Камин красивый камнем выложен, над ним местечко, куда напрашивалась картина. На полу лежал небольшой ковёр. Недалеко от камина, но не рядом уложен, видимо. чтобы не воспламенился. Дальше зал заворачивал на небольшую кухоньку со стойкой и высокими стульями.

Я прошла по темноте к двустворчатым дверям. Они скрипнули. Мне это не понравилось, нужно было бы смазать. Двери в доме из массива, тяжёлые, петли соответствующие, с коваными узорами.

Очутилась в огромной столовой. Стол длинный с лавками. Чисто, на окнах льняные занавески. А дальше была ещё кухня. Промышленных, так сказать, масштабов. С русской печью и современной техникой. Кухня выглядела тёмной, потому что на стенах бревно закоптилось. То ли пожар был, то ли дым коромыслом стоял. Пахло вкусной, едой. Но, видимо, давно никого не было в этом месте, пыль на столешницах.

Я прошла, всё проверила. Посудомоечная машина, посуда деревянная, железная, дорогие наборы посуды из фаянса за стеклом стояли в буфете, который от пола улетал на четыре метра под потолок.

Вообще было странное ощущение, что я слишком маленькая для этого места. С другой стороны, я работала в гостиницах, должно быть так.

Везде сунув свой нос, я обнаружила крупы, муку, сахар и соль. А вот холодильники  оказались пустыми.

 Вернулась в зал, там явно не хватало мебели. Нравилась атмосфера, много чистого воздуха. И запах приятный в доме.

Вернулась в прихожую, проверила первую дверь от входа. Там санузел с бочкой вместо ванны, душевая кабинка и унитаз. Вода была и горячая, и холодная. Посмотрела трубы. В подсобное помещение нужно было попасть.

Исследование первого этажа за лестницей привели меня к настоящему общежитию. Коридор, комнаты. В конце коридора выход в сад через стеклянную дверь. Но из дома я пока выходить не собиралась. Смотрела на пейзаж за стеклом. Всё заросло, лес в непосредственной близости. И у дома должен был быть цокольный этаж, потому что высоко стоял. Но в подвал никаких путей не вело. Зато подсобное помещение нашлось. На улице. Несколько построек, ветряк и водонапорная башенка.

Комнаты на первом этаже все однотипные: с двумя узкими кроватями, шкафами и столами. Двери я все открыла, чтобы проветривалось, ключи старалась не дёргать из замочных скважин, вначале нужно было сделать бирки для них и пронумеровать.

Итого двенадцать комнат на первом этаже. Десять номеров, потому что я где-то должна жить, и одну комнату всегда нужно держать незанятой, вдруг вернётся  Геннадий Гурьянович…

Гурьянович? Так Владимир Гурьянович — «муж» мой по контракту, брат Геннадию.

Интересненько.

Под лестницей я обнаружила подсобное помещение, в котором включила свет. Там столы, пылесосы, швабры и веники. Двери в подвал не обнаружила.

Мне понравилось!

Я вернулась в детскую. Покопалась в своих вещах, взяла платье черное на тонких лямках: решила помыться для начала, переодеться и всё записать.

Шкаф открыла, чтобы повесить костюм. Там платья. Разноцветные. Летние в одной стороне, зимние в другой. Не для девочек, на меня. Внизу обувь. На полках тоже бельё и полотенца. Зеркало на створке, под ним жёлоб наполненный розовыми резинками.

Скоро Василий Нилович на своих четырёх добежит. Нужно обозначить фронт работ.

Глубоко задумавшись, я пошла мыться.