– Прости меня, моя хорошая, – сказал он с искренним даже не раскаянием, а самобичеванием в голосе. – Прости старого дурака, который привык думать сначала о бизнесе, а потом о чувствах дорогих ему людей. Разумеется, я всему тебя научу. Я уделю тебя столько время, сколько ты сама захочешь.

Его речь так растрогала Викторию, что на глазах у неё выступили слёзы. Она улыбнулась сквозь них и её глаза засияли от облегчения и благодарности.

– Ну что ты, папа, – тихо произнесла она, слегка зарумянившись от смущения. – Не говори о себе так. Ты просто хотел как лучше. Я понимаю.

Ей счастливо улыбнулись в ответ и заверили:

– Мы начнём с того, что ты посчитаешь нужным. Без давления и спешки.

А вот наблюдавший за этой семейной идиллией Рей счастлив не был. Он был в ужасе, который рос в нём с каждой секундой: «Да она просто веревки из него вьёт! – размышлял он. – Если он уже ни в чём не может ей отказать, что будет дальше? А дальше она вновь начнёт настраивать отца против меня, и он снова начнёт разрываться между нею и мною, что при его больном сердце чревато сердечным приступом. Какой же я болван! Зачем я отказался обучать её? Ведь в этом случае она всё время была бы у меня на глазах. Хотя… Может ещё не всё потеряно?»

– Па, я тут подумал… – почесал он затылок. – И решил, что ты прав. Мы с Тори больше не маленькие дети. И нам пора научиться ладить друг с другом. Тем более, теперь, когда ей принадлежат виноградники и винодельня, а мне – все наши деньги. Но, конечно, если Тори не хочет даже попытаться наладить со мной отношения, я не стану навязываться, – «скромно» заверил он, подумав при этом: «Твой ход, дорогая сестрёнка!»

«Вот же ж жучара! Опять задумал какую-ту пакость! – мысленно выругалась Виктория, увидев торжество в насмешливых тёмно-карих глаз. И снова мысленно выругалась, только теперь уже нецензурно, увидев, какой надеждой зажглись глаза её отца.

Ну вот и что ей оставалось делать? Не могла же она оттолкнуть столь «любезно» протянутую ей руку дружбы! Чтоб её!

– Я… – Виктория тяжело вздохнула, облизав при этом губы. – Конечно же, я хочу попытаться наладить с тобой отношения, Рей, – заверила она сводного брата, чувствуя, как от нервного напряжения у неё сводит живот и подёргивается правое веко.

– Отлично, – улыбнувшись во все тридцать два зуба, кивнул мужчина. – Тогда с завтрашнего утра и начнём, – объявил он. – Я как раз собирался заняться зеленой обрезкой и так как работа это кропотливая, помощь мне не помешает.