– Я буду без купальника, – вдруг заявила Ксюха, стягивая с себя трусики.

И потянулась на цыпочках, чуть-чуть выгнувшись, касаясь пальцами потолка. Я невольно залюбовалась её точеной фигуркой.

– В каком это смысле? – не поняла я. – Так-то кроме твоего Влада будут и другие ребята, – ворчливо добавила я.

Ксюша громко рассмеялась.

– Я завернусь в простыню, – всё ещё смеясь, пояснила она. – Тело должно дышать, хлопок самое то, всяко лучше, чем сидеть в перетянутых синтетических веревочках.

Схватила из стопки простыню, встряхнула её и завернулась под самые подмышки. Я в нерешительности замерла, глядя на неё. Вообще-то, я изначально планировала быть в купальнике, но теперь я вдруг стала стесняться Роберта. И в тоже время дьявольский пьяный голосок в моей голове шептал, что неплохо бы показать ему свою фигурку во всей красе, а купальник отлично для этого подходил. Ксюша хитро подмигнула мне и отправилась в парилку, и я увидела, что тонкая ткань очень даже облегает её выпуклую попку, будто она совсем нагишом, и я приняла решение тоже закутаться в простыню. Вроде и полностью прикрыта, и в то же время побуждает на экзотические фантазии. Когда я, завернутая в простыню, зашла в парилку, Ксюша одобрительно мне улыбнулась.

– Залазь на верхнюю полку, подышим, пока ребят нет, а то наведут пара, будет невозможно дышать, – позвала меня Ксюха.

Я забралась к ней, уселась рядом.

– Как хорошо, – улыбнулась она. – С морозца да в баньку. Просто прелесть. А пахнет, пахнет-то как. Дыши глубже.

– Я дышу, – усмехнулась я.

– Ты не так дышишь, нужно полной грудью, – сказала она, показывая мне, как надо правильно дышать.

Я рассмеялась.

– Эх, хорошо, – ничуть не смутившись, снова повторила она. – Вот Каринка дура, что не пошла с нами.

– Ага, – согласилась я.

– И как Лёва её вообще терпит?

– Ну как-то терпит… Любит, наверное, – ответила я.

– Э-эх, – вздохнула она и вдруг выпалила, серьезно глядя на меня: – Не выходи замуж.

– Что? – поперхнулась я. – Ну, знаешь ли, я сейчас чуть с полки кувырком не скатилась из-за твоих слов. Ты, значит, вышла замуж, а я не должна?

– Нет, там ничего хорошего, – вздохнула Ксюха.

– А что не так-то? Влад же любит тебя, – удивилась я.

– Любит… может быть, – как-то неопределенно ответила она.

– Ну, давай, выкладывай: что стряслось? – затеребила я подругу.

Я знала Ксюху, так просто она бы не стала говорить.

– Устала я что-то от семейной жизни, – вздохнула она. – Ладно, там быт заел, но ещё эта его мама. Это вообще отдельная песня. Ведь выходя замуж за парня, ты же ещё, оказывается, выходишь замуж и за его маму.

– Вот так новости, – усмехнулась я. – А что с ней не так? Что тебя в ней бесит?

– Безграничная любовь к собственному сыночку, вот что меня в ней бесит, – зарычала Ксюха, показав ребром ладони, что это уже стоит ей поперек горла. – Я старалась не обращать внимания, но уже не могу. Я тоже человек, и у меня есть чувства.

– И как эта любовь выражается? – поинтересовалась я.

– Вроде так в мелочах, ничего особенного, но порой аж бесит, – сказала Ксюха, звонко хлопнув ладонью по голой коленке. – Вот прикинь, что она мне на день рождения подарила, на мое двадцатипятилетние, как ты думаешь?

– Ну, не знаю. – Развела я руками. – Чайник?

– Хуже. Ты в жизнь не догадаешься. – И не дожидаясь от меня больше предположений, с ходу выпалила: – Стопку панталон! Представляешь? И не каких-то там моднявых, современных, а бабулькины попыхи в голубой горошек да с толстой бельевой резинкой.

– Че, серьезно? – рассмеялась я.

– Ага, – кивнула Ксюха. – Причем, понимаешь, она сама-то щеголяет в танго, а почему я-то, по её мнению, должна носить панталоны?