– Так и есть. Тогда встречаемся ровно через десять дней… Только приезжайте после обеда, с утра я люблю поваляться в постели.

Мы попрощались и вышли.

– Зря ты это сделал. Очень даже зря, – проговорил Миша.

– Никуда он от меня не денется, – махнул я рукой.

– Что теперь будешь делать? – спросил Илья.

– Поеду обучать Ночь. Впереди нас ждут грандиозные сражения. Вот увидите.

Забрав пикап с покраски, я вернулся домой. Дед ждал меня, поэтому мы сели за стол, где я рассказал ему о том, что купил, и о своих дальнейших планах. Идея участвовать на теневых аренах ему по-прежнему не нравилась. Он снова пытался мне отговорить, но я стоял на своем. Деда я тоже понимал, ведь если об этом станет известно, то тень ляжет не только на меня, но и на него. В нашем обществе за такое ты становился нерукопожатным. Но и я не видел пока другого выхода.

Всю свою прошлую жизнь я посвятил дрессировке тигров, потому что горел ареной и продолжаю гореть. Для меня в этом был смысл жизни.

После ужина я поднялся к себе и взял в руки энциклопедию генерала. У меня тоже было несколько книг с описанием монстров, но я эти книги уже знал наизусть, и в них не было подробного описания теневика, так как он был мало изучен.

В содержании я отыскал нужную главу и с радостью отметил, что в ней не три предложения, как обычно, а целых две страницы текста.

Однако, углубившись в чтение, понял, что ничего нового не написано, кроме того, что теневики могут оставаться неподвижными, создавая иллюзию того, что никого нет, довольно долго. Некоторые неделю могли просидеть без движения и даже не дыша, чтобы не выдать себя. На арене такой навык точно не пригодится.

Перед сном я проверил, закрыт ли амбар на замок. После смерти булдора я строго-настрого наказал Мите каждый раз запирать дверь амбара.

Я заглянул в щель между досок, но не увидел монстра. Оно и понятно: в полутьме его было нереально обнаружить.

– Дмитрий Иванович, я его покормил и напоил. Правда, зайти побоялся, поэтому пришлось барана по частям через прутья просовывать, – послышался сзади голос Мити.

Он прогуливался по двору с Полканом на руках.

– Хорошо. Молодец! Как щенок? Освоился уже?

– Да-а-а, Полкаша очень умный. Бегает за мной по пятам. Нина даже предлагает его в дом пустить, чтобы был совсем домашним.

– А вот этого не надо. Это сторожевой пес, а не пудель. Пусть живет на улице, в конуре. Кстати, как у тебя отношения с Ниной? – мы медленно направились в сторону дома.

– Все хорошо. Она Полкана молоком и бульоном поит. Вчера вместе входили прогуляться с ним по лугу. Она уже не такая злая. Я же говорил, что она хорошая.

Я не стал ничего отвечать. Главное, чтобы она не обижала Митю, который и так был сиротой и немного отставал в развитии.

Погладив сонного щенка, я зашел в дом и поднялся к себе. Завтра был рабочий день, поэтому нужно было выспаться, чтобы не клевать носом перед начальником. Все-таки быть под постоянным наблюдением Августа Валерьяновича мне совсем не нравилось. Чувствовал себя школьником перед строгим учителем.

Наутро я поехал в Имперскую службу. О том, что произошло в Выборге, начальник уже знал, поэтому, как только я зашел в кабинет, на меня посыпались вопросы.

– Почему ты вообще туда поехал? Что ты делал в Выборге?

– По личным делам, – уклончиво ответил я.

– А как ты перекупщиков нашел?

– Подсказали, – снова не стал вдаваться в подробности.

– А зачем ты один туда полез? Ты хоть понимаешь, что это опасно, – Август Валерьянович буравил меня сердитым взглядом.

– Я просто проверил, и оказалось, что это правда. Ну не мог же я просто уехать, – развел я руками.