– Не хотелось бы вас отвлекать, просто мы ищем офис нашего местного мецената, Памилеева.

– Мамемеева, а не Мамемеева, бестолоть гвупая! – продолжал мычать мужчина на жену, агрессивно при этом размахивая руками.

– Пантелеева, – вежливо поправил их обоих Петрович. – А что у вас за дело к нему?

– Да вот, супругу недавно почти все зубы выбили за длинный язык. А в клинике такой счет выставили, что хоть квартиру разменивай.

– На фнена ты ему фаскавываефь? Это ве убовщик сваный! Какая ве ты…

Мужчину прорвало минуты на две, а его жена и Петрович молча стояли и слушали, как тот поливает обоих невнятной, но наверняка весьма красноречивой грязью. Правда, слова не вызывали никакой обиды, наоборот, мужчина выглядел смешно и немного нелепо, словно актер какого-то юмористического представления, а в глазах женщины Петрович видел пусть и слабое, но удовлетворение от того, что она почти не понимает, что там ее муж пытается проорать.

– В общем, вот, пришли просить помощи, – тяжело выдохнула она, когда муж заткнулся.

– Второй этаж, и направо, – подсказал Петрович.

Мужчина и женщина одарили уборщика совершенно разными взглядами и прошли внутрь здания.

В течение часа Филипп Петрович проинструктировал еще несколько человек, как пройти в офис бизнесмена за помощью и поддержкой. В день Пантелеев выделял на подобные встречи не более двух часов, а после обеда обычно занимался бизнесом, личными делами и проблемами, а не общественными. Поэтому, как только прием заканчивался, то и к дворнику обращалось все меньше народу.

Последним сегодня был какой-то парнишка в инвалидной коляске. Таких Филипп Петрович видел часто на приеме у бизнесмена. Правда, этому парню нужен был не Пантелеев, а сам Филипп Петрович. Молодого человека подкатила ко входу мама, и тот протянул уборщику напечатанное на белом листе приглашение на благотворительный творческий вечер.

– Сбор средств в помощь бездомным животным, – прочитал вслух Петрович.

– Приходите, у нас с друзьями музыкальная группа, где я клавишник. Будет концерт, а еще выступление местных поэтов, напитки и еда, – рассказал коротко парень. – Жертвовать не обязательно, главное – привлечь как можно больше народу. Будут также животные из приютов, которые ищут хозяев.

Даже не взглянув на здание, мама с сыном направились дальше, раздавая листовки всем прохожим на своем пути.

Петрович закончил с уличными работами, убрал инструмент и присел на лавку.

– На́ вот, хлебни чайку, – послышалось сбоку.

Петрович благодарно кивнул и принял картонный стакан с клубящимся над ним па́ром от человека в дорогом костюме.

– Ну, что скажешь, Филипп Петрович? Кому помогать будем? Народу сегодня, слава богу, немного, но у всех просьбы важные, а главное – лица такие искренние, – делился своими впечатлениями человек, присевший рядом с уборщиком.

– Да что тут сказать, Аркадий Евгеньевич, помочь хочется всем. Но я бы это сделал не так, как они просят.

– А ну, рассказывай.

– Ну вот, например, женщина с беззубым мужем. Я бы ей путевку подарил в длительное путешествие. Море, горы, новые города. Желательно на пару месяцев, а лучше на полгода. Чтобы муж в себя пришел, сидя один дома. А то он ее вообще не уважает, да и остальных тоже. Пусть подумает.

– Так-так, интересно. А мама с сыном?

– Жертвы домашнего насилия? Ну, сыну можно подарить абонемент на занятия по боксу или рукопашной борьбе. Научится сопротивляться этому самому насилию, в форму придет, воспитание получит нормальное. Глядишь, и успехов каких добьется, вытащит бедную семью из заявленной нищеты.