Ольга согласно кивнула, погладив мать по плечу, и осмотрелась. Помещение широкое, в два окна, такое же, как у них с братом. Правда, там пространство поделено шкафами, что создаёт впечатление изолированности. Помнится, Катя настаивала на том, чтобы Лена перебралась сюда, оставив маленькую комнату целиком ей. Говорила, мол, сестра — врач, пусть живёт с пациенткой. Кате же — аспирантке и подающему надежды учёному — требуется отдельный кабинет.

Как не хочется снова запускать эти обороты!

— Что ж, котлетки так котлетки. Приготовлю.

— Иди-иди, доченька, — Эльвира Васильевна взялась за кружево, — а я салфетку довяжу, рядов десять осталось.

Ольга наклонилась, поцеловала мать в пахнущие сиренью волосы, и пошла на кухню. Готовить и готовиться. Нужно продумать, что отвечать на Катюхины запросы. Хорошо бы Лену предупредить, чтобы разговор не оказался для неё ударом.

— Эх, Катька, что ж ты такая беспокойная, как будто от других родителей!

Вскоре кухня наполнилась аппетитными ароматами жареного мяса и лука. Накрыв сковородку со скворчащими котлетами прозрачной крышкой и убедившись, что картошка ещё не сварилась, Ольга взялась за телефон. Звонила сестре, та должна быть на подходе. Если, конечно, её снова не задержал какой-нибудь серьёзный случай.

Лена ответила:

— Да, Олюшка, уже бегу. Хлеба взять?

— Я купила. Послушай, Лен, хочу предупредить.

— Что такое?

— Катюха возобновляет старую песню. Сказала, что за ужином будет серьёзный разговор.

— Пугаешь! Я уж думала, с мамой что-то случилось.

— Пока нет, но как ты себе представляешь её реакцию? Катя начнёт убеждать, что папы больше нет, что ты будешь вместо него делить с мамой комнату.

— Оля, я тебя умоляю! Не усложняй. Скажем, что папа уехал на симпозиум в Японию. Или в Австралию. Не важно. Куда-нибудь подальше. Пока не вернулся, я поживу с ней. Вот и всё! Прости, я на перекрёстке, неудобно говорить.

— А-а…

Ольга отложила телефон и задумчиво посмотрела в окно. Сестра права. Мама дней не считает — симпозиум не закончится никогда.

Катьке снова повезло. Какие они разные. Какие непохожие. Если бы не Лена, можно было с ума сойти в бесконечно усложнявшейся обстановке абсурда.

4. 4. Озерцовы, осколки

Лена Озерцова

Лена комфортно себя чувствовала только в пути — по дороге из дома на работу или домой. Причём в любую погоду. Казалось, только на улице её окружают адекватные люди. Что поделать? Сама выбрала такую профессию. Доктор — круглосуточно доктор. Любой, узнав, что перед ним врач, мгновенно превращается в пациента или в родственника пациента. Молодец Катюха! Младшая сестра рванула в науку, вопреки отцовскому мнению, мол, эта дорога не для женщин. Две же старшие не рискнули, выбрав гендерно подходящие специальности. Бред, конечно. Хотя…

Перейдя улицу, замедлилась. Люди… люди… везде люди! Уехать бы куда-нибудь далеко-далеко! Чтобы скалы, холодные волны, шум прибоя, запах водорослей, чайки, корабль на горизонте. И самое главное: необитаемость. Так не получится, конечно. Ладно, пусть будет пара-тройка совершенно здоровых спутников!

Усмехнулась своим призрачным фантазиям и прибавила шаг. Ольга ждёт, что-то опять стряслось. Она, конечно, стойкий оловянный солдатик, однако противостоять младшей сестре и матери одновременно вряд ли сумеет, брат — слабая поддержка. Он вечный нейтралитет, все у него хорошие. Неприятностей от Коли не ждёшь, но рассчитывать на него как на сторонника не стоит.

Нырнула в прохладу подъезда. Поёжилась: почему тут всегда так? Будто в морге, честное слово. Зябко, бежево, сумрачно. Ну, хотя бы пахнет не дезинфицирующими жидкостями, а вполне себе жизнеутверждающе — кто-то из соседей печёт пироги. Постучала каблучками по ступенькам: цок-цок-цок-цок. Привыкла взбегать. Да и тренировка для сердца хорошая. Правда, отцу это не помогло.