– У тебя же нет электричества. Даже свет, и тот только от огня. Откуда тогда соковыжималка?

– Я.., руками… – Он снова отвел глаза. – Мне здесь приходится много работать, поэтому руки сильные. Сил хватит. – Добавил он уверенно.

– Я не сомневаюсь. Тащи свою морковку. Хочу посмотреть, как ты это делаешь!

– Извини. Уже ночь. Не время для демонстраций. Сейчас я тебе его принесу. – Сказал он одновременно твердым, но заботливым тоном. Прихватил кружку и ушел куда-то за выступ. Я провожала взглядом мускулистую спину Арсения, завороженно следя за игрой мышц при нехитром движении. Особенно хорошо удалось рассмотреть, когда он проходил мимо танцующих в очаге языков пламени. И от того, что я увидела, совру, если скажу, что мое сердце билось спокойно.

Что-то я совсем схожу с ума. ещё ни один парень не вызывал во мне такую бурю чувств. Сама себе удивляюсь. Может я головой хорошо приложилась? Разве я должна сейчас, в своей ситуации, так светиться от счастья и желания исследовать вот эти недоступные рельефы?

Меньше чем через пять минут я уже пила сок и со злом косилась на холщовую рубаху, ставшую на этот момент моим врагом номер один! Вкусно! А какая скорость! Только вот вопрос он помыть морковку хоть успел? Я бы, наверное, только это и успела. Наверняка, у него терка острая, и руки сильные, вот и посочил, а потом выжал так быстро, да. Я пожала плечами. Да какая разница!

А ещё есть? – Подала я голос, лизнув кружку внутри. Ну и манеры. чтобы сказала мама? Мама!!! Я совсем о ней забыла… Она же меня потеряла… А как Маришке, наверное, из-за меня досталось?

Арсений

Нет, вроде же только сейчас улыбалась. Откуда этот испуг на лице и полные глаза слез?

– Ангелина, что-то не так? Болит?

– Нет – нет, прости. Просто переволновалась. Я снова тебе не даю отдохнуть. Иди к себе. – Протягивает мне кружку, улыбаясь сквозь слезы. Наверное, и правда, стоит просто уйти.

Вот знала бы она, что к себе – это здесь. Что я просто пережду, пока она уснет, пройдя всего несколько шагов немного глубже в пещеру, сидя на невысоком камне у корыта. На деле, корыто стоит почти рядом, в метрах восьми от нее, просто его не видно с лежанки за выступом скалы.

А чуть дальше, сверху по стене вглубь к подземному озеру, течет вода. Тут я её и набираю. По темно – серой, цвета графита, стене струится вода, покрывая стену плавным потоком, уходя в узкую тонкую щель в полу. Водопадом это назвать язык не повернется, скорее плачущей стеной, тем не менее, воды у меня всегда в достатке. Только в одном месте стена выдается вперед и чуть ниже этого выступа, вода отрывается от стены. Именно здесь можно подставить кружку или спину – это уж по потребностям.

После водопада, глубже в гору, идет некое сужение и разветвление пещеры на два коридора, огибающих глыбу, и в итоге оканчивающиеся в одном помещении.

Это все одна, то расширяющаяся, то сужающаяся с поворотами пещера уходит глубоко в недра горы. Только глубоко внизу расширение у озера можно воспринимать как конечное огромное круглое помещение с высоким «потолком» и свисающими с него сталактитами. Однако к озеру идет резкий обрыв, и человек не в состоянии к нему спуститься без снаряжения, да и без надобности оно. Пить воду или купаться в этой желтовато – зеленой воде вряд ли кто захочет.

– Хорошо, – спохватившись, отвечаю я, поняв вдруг, что пропал в размышлениях и ещё не ответил. Тут же развернулся и собрался уйти за угол.

– Подожди, пожалуйста. Мы можем послать весточку моим родителям, что со мной все в порядке? Или может здесь есть откуда позвонить?