Во мне, наверное, и правда, что-то поломалось. Ведь, по логике, я должна сейчас ненавидеть весь мир или предательскую мужскую его половину. Вместо этого, проплакавшись, я не могла оторвать взгляд от Арсения. Это имя так и всплыло у меня в голове, когда я на полных правах, прикрываясь оправданием, смогла внимательно рассмотреть его черты, выбирая ему имя.

Нет, действительно, сломалась! Когда это я стеснялась или искала причины, чтобы поднять свои и заглянуть в чужие глаза? Как правило, все было наоборот. Никогда не видела ничего зазорного в том, чтобы открыто выражать интерес. Другое дело, что раньше передо мной не было таких особенных людей, как он. Он будто притягивает к себе взгляд, при том что отнюдь не тянет на ухоженного современного человека. Волосы, явно давно не видевшие стрижки и просто перевязанные сзади черной потускневшей атласной лентой. Явно обгрызанные ногти. Рубаха из ситца – явно самопошитая. Одно удивляет, где он новые джинсы достал? На общем фоне бросаются в глаза. Только подумать! Как могут обычные джинсы бросаться в глаза?! Тем не менее, это действительно так! Только они и нормальные. Обувь, н – да… При этом, нужно сказать, он умудряется быть довольно чистоплотным. Я даже не засомневалась в чистоте бинтов или же посуды. И одет опрятно. Ну ничего! Как только появится возможность, я ему помогу с одеждой. Да и разве в одежде дело? В памяти всплыл его последний взгляд на меня: его полные нежности и добра глаза… А ведь я никогда раньше не запоминала, кто и как на меня смотрит…

И все-таки он такой добрый и милый! Так забавно смущается, а потом сам же на это злится и тут же отходит. Не знаю, чувствовала ли бы я себя так свободно в его компании, если бы не это? как-то успокоило то, что рядом человек, который смущается тебя ещё больше, чем ты его. И при этом он умудряется быть таким мужественным, строгим и милым одновременно.

Даже не будь он таким красавчиком, я… А что собственно я...? Поплыла в своих мыслях от одного поцелуя в макушку? Эй! Больная, на больничной койке! Собери мозги – похоже разбрызгались!

– Ай, жуть... – Я передернулась… По телу пробежали мурашки, а в голове замелькали картинки с Марком и его сообщником и я почти физически снова почувствовала сдавливающую боль от падения из окна. Резко стало зябко и страшно. Только не это… От нахлынувших воспоминаний мгновенно выступили слезы, но я не позволю этим подонкам и сейчас меня мучить…

Я помотала головой, выгоняя непрошенные мысли, и сосредоточилась, вызывая из памяти картинку с заботливой улыбкой Арсения: «Так, Арсений!» – Думаю об Арсении. – Удивительно, но осознание того, что он где-то рядом, приносило покой и вселяло уверенность. Больше не позволю ни одной плохой мысли просочиться в мою голову! Он сказал нужно поспать? Вот и посплю, думая о его необычных каре – бордовых глазах с ободком цвета спелой черешни. А его плечи…

– Ангелина ты звала? – От неожиданности, что картинка обрела звук, я вздрогнула. Додумать мне не дали… В комнату, в одних штанах, влетел взволнованный Арсений, неловко прикрываясь снятой рубашкой. Ой! Это же я вслух… замечталась!?

Не паниковать! Хорошо, что не всё вслух додумала… Я лихорадочно и растерянно улыбнулась, чувствуя, как залилась краской, и отнюдь не только из-за того, что меня услышали. В полусумраке увидеть Арсения без рубашки – он такой… Ловлю на себе его взгляд, в то время как прикусываю раскатавшуюся верхнюю губу.

– А у тебя попить ничего сладенького нет? – Нашлась я.

– Нет, извини, только вода. – Он почему-то смутился. – Но могу выжать тебе морковный сок.