Анара́д вытянулся, пальцы в замок сцепил, глянув бегло на брата.

― Она тут, в тереме.

Найтар всем корпусом развернулся, брови густые хмуря. А ведь Анара́д даже не успел спросить отрока, как там пленница, хотя и челядинку ей послал для помощи. Он поднялся в одно время с Вротиславом, застыл, глянув на того, видя, как и тот застопорился вдруг, сжал челюсти, рухнув обратно на скамью, одёргивая себя ― чего вдруг вызвался. Найтар, пронаблюдав за удалявшимся сыном, вернулся на своё место.

― Ладно, вы тут разбирайтесь, ― поднялся Дияр, шапку со стола подбирая в кулаке смяв, ― а я пойду.

Князь кивнул только, даже взгляда на него не подняв.

― А что же деревенские, отпустили её? ― спросил князь, едва сотник за дверь вышел. ― Не натворили вы там ничего?

― Отпустили, ― отозвался Анара́д, ― она пришлая, пять зим живёт в этой деревне.

За спиной раздались шаги, Анара́д снова одёрнулся себя от того, чтобы не повернуться, и без того в груди тесно стало от ощущения её присутствия и взгляда, который полоснул его спину — он чуял кожей.

Найтар, что сидел до этого, качнулся вдруг и тут же замер, словно его что-то толкнуло, а потом это же задержало на месте. Князь сжал кулаки, так, что вены синие надулись. Анара́д глянул в его лицо, наблюдая, как оно бледнеть начало, становясь полотняным, глаза застыли и влажно заблестели. Не понимая ничего, княжич всё же обернулся да лучше бы и не делал этого: увидел стоящую, будто в пол вросшую девушку. И вроде так же Агна выглядела, как и вчера: так же сплетены волосы в косу, которую до колкой одури хотелось разбить, продрать пряди блестящие пальцами, до боли потянуть и в губы впиться, но, как назло, белый лоб ещё и перетянут тесьмой, кольца тонкие, что украшали его, свисали по вискам и чуть сверкали в скудном свете, оттеняя в глазах ― невыносимо синих ― прежнюю неумолимую борьбу. И не мог Анара́д не заметить, как платье на ней простое, цвета зелени весенней, грудь небольшую облегало да тонкую талию ― пальцами обхватить, подвязанную ремешком тканным. Жар в груди всплеснул нещадно, а потом ухнул куда-то вниз, отяжеляя всего, заставляя задохнуться разом.

То, как держала она себя — прямо и горделиво — заставило сцепить зубы да собрать по кусочкам всё терпение, и в то же время стиснуть её хотелось в руках ― такой хрупкой, как веточка вербы, она казалась в окружении Вротислава. Анара́д перевёл дыхание, оторвал от неё взгляд. Точно, одурманен чем-то.

― Здравия, князь, правитель Роудука.

Прозвучал её на удивление спокойный голос — не дрогнул даже. И головы не приклонила — не смутило её, что владыка перед ней стоял. Впрочем, с чего должна? Этой гордячки несносной всё нипочём.

Найтар пошевелился, разжимая кулаки, растерянно прочертив взглядом воздух перед собой, поднялся неспешно, плечи расправил. Анара́д, не понимая ничего, смотрел уже на князя, будто заторможенного отчего-то.

― И тебе здравия, ― ответил князь чуть сдержанно, оглядывая чужачку с головы до ног, потом повернулся, быстро глянув на оставшегося сидеть за столом Анара́да. ― Ты и есть ученица Воймирко? ― спросил князь, вновь к ней обращаясь.

Тишина повисла, пеленая собой, словно плотным одеялом, слышно только, как шумели за окнами разгулявшиеся мужчины. Агна не ответила, тем вынудила Анара́да задышать глубже, но Найтар её немому упрямству вовсе не оскорбился, спросил даже с благосклонностью:

― Как тебя зовут?

― Агна.

― Агна… ― вторил ей князь, взглядом в неё впиваясь. ― Анара́д! ― окликнул вдруг князь, ― а почто ты спиной перед княжной сидишь? Негоже.