Согласно собственному лейтенанта Грегсона толкованию шестьдесят восьмой суры благородного Корана «Аль-Калям», Аллах Милостивый и Милосердный благословил в ней грамотных людей, как пишущих, так и просто читающих.

Научившись читать, некоторые делают это уже даже не столько для понимания содержания, сколько для естественного наслаждения сочетаниями звуков фраз в человеческой речи. Верующие зачастую читают Библию или Коран, только потому что их успокаивает ритм священного текста. Но еще бывает, что в тексте скрывается некая философская глубина. При внимательном чтении можно отыскать высокие смыслы и красоту в самых неожиданных текстах. Примеры тому – те же Библия и Коран.

Мы – люди Книги. Без чтения жизнь превращается в бессмысленное созерцание окружающего пейзажа. Что видит в нем неграмотный бедуин, часами наблюдающий только неподвижные черные камни и песок, струящийся по барханам? Впрочем, только такой бедуин и достоин визита ангела Джебраила, несущего с собой Откровение…

Неграмотные «люди Книги» – оксюморон. Кроме того, неграмотный англичанин гораздо несчастнее бедуина: ему никогда не явится ангел Джебраил с благой вестью. Нет ему надежды на Откровение Аллаха, а вся его надежда – только на ежедневную порцию грога. Неграмотный англичанин сейчас сидит в Европе в мокрых или заснеженных окопах и ждет, когда его кишки вывернет наружу германский снаряд, или лицо его посинеет или почернеет от удушающего газа… Неграмотный англичанин в Палестине, всего в сотнях ярдов отсюда, копает сейчас новые выгребные ямы, драит офицерский сортир или закапывает в синайский песок полуразложившиеся трупы. А грамотный (слава Аллаху) англичанин – усердный и исполнительный Сэр Тоби – согласно приказанию саед-миджара, то есть господина майора Уилкинсона (да продлит Аллах его дни!), сейчас займется разбором бумажных трофеев…

В палатке были свалены грудой тюки, обернутые мешковиной. Грегсон в предвкушении наслаждения вытащил арабский нож – подарок друзей-бедуинов, за который пришлось отдариваться трофейным штык-ножом Маузера. Кривое лезвие с треском вспороло грубую ткань, обнажив драгоценное содержимое: книги и перевязанные связки бумаг.

Лейтенант произвел тщательное изучение и составил опись доставленных с той стороны бумажных трофеев. Для начала он отсортировал отдельные бумаги, которые показались похожими на документы противника – на немецком и на турецком, и отправил их с вестовым в штаб: пусть там переводят и разбирают.

Оставшееся оказалось не особенно интересным: христианские просветительские брошюры на русском, сирийском и арабском языках. Да кто здесь их будет читать? Это все скопом – на самокрутки солдатам и местным – в кучу налево. Путеводители для паломников с описаниями святых мест. На картинках – виды Иерусалима и святынь Палестины, великие Пирамиды, развалины Пальмиры. Некоторые из этих брошюр были на двух языках: французском и русском, некоторые даже на пяти: на английском, французском, немецком, итальянском и русском. Грегсон питал слабость к билингвам и отложил несколько для себя – в кучку направо. Учебники начальной грамоты – турецкой, сирийской и арабской… в большую кучу налево. Учебник русского языка для местных… тоже налево. Учебник выскользнул из неуверенной руки и скатился направо, пришлось наклониться чтобы отбросить его в левую кучку.

Разобравшись с книгами, лейтенант приступил к перевязанным пачкам бумаг, и раз за разом вспарывая очередную, он с огорчением отправлял в левую кучу очередную порцию макулатуры.