- Благодарю, матушка, - Вэйна еще раз поклонилась, ни одним жестом или эмоцией не выдав своих истинных чувств.

А выйдя из душного кабинета, она помчалась в сад, желая остаться одной, хотя бы на несколько секунд, чтобы обдумать случившееся. Будущее прорисовывалось все яснее, и оно не радовало ее.

- Не хочу, - пробормотала она. - Не хочу быть жрицей. Не хочу все время лгать. Не хочу… не хочу...

Слезы помимо воли хлынули из глаз, а отчаяние захлестнуло Вэйну.

Две телеги пыхтели от тяжести – лекарственные травы и мази, зелья в склянках, ягоды и грибы. Запах рядом с телегами стоял настолько стойкий, что подойти к ним могли только подготовленные жрицы. К запаху трав примешивалось испарение от земли. Лето было в разгаре, и для шестого лунного месяца погода стояла на удивление душная, не говоря уже о засухе, которая обещала уничтожить посевы на полях. Жрицы молились, чтобы пошел дождь. Но вопреки их молитвам, в небе не было ни одной тучи, а солнце припекало даже в тени.

Фермеры и крестьяне, которые дожидались своей очереди в лабиринте больных и хворых, недовольно шептались. В воздухе носились слова о засухе, неурожае и в конечном итоге голоде. Все помнили прошедшие годы, когда деревни опустели на треть. А все проклятый голод! Беда не косила зажиточных купцов, ростовщиков и аристократов, они не знали голода. В самые худшие годы для Полевии их столы ломились от яств, а излишества скармливали собакам, в то время как нищие наводнили города. Да, в те годы голод косил простой люд, который и в лучшие годы редко ел вдоволь.

Одна впечатлительная барышня, прижимая к носу батистовый платочек, выговаривала мужу, что боится заразиться в толпе, так как «от этих мужиков и баб несет за милю!» На барышню, которая годилась мужу как минимум в дочери, а может и во внучки, те самые бабы и мужики смотрели с неприязнью и злобой. Пронесся ропот, что на земле они может и не ровня, а вот в царстве Велесы каждому воздастся за заслуги. И неизвестно, где барыня окажется – у златых врат или же будет голодать в садах уаут.    

Обсуждаемая женщина покраснела, но предпочла сделать вид, что внезапно оглохла. Жрицы не любили склок, особенно перед воротами храма.

Вэйна безразлично смотрела на открытую карету. Именно она должна была доставить трех жриц и послушницу в столицу Полевии. Три кучера держали вожжи, готовые отправиться в путь. Двое из них прикрыли нос платками, вымоченными специальным раствором, чтобы не чувствовать запаха трав. Вэйна уныло взглянула на храм, на статую богини – безразличную и по сути безликую. «Существуешь ли ты?», - подумала она. «И если да, то почему ты бездействуешь? Как ты можешь наблюдать за злобой, насилием, убийствами и не явить свой лик? Или же слова о твоем величии и силе пустой звук? Кто же ты – милосердная и беспомощная или же всесильная и безразличная? Слышишь ли ты обращенные к тебе молитвы? Или боги давно покинули этот мир…»

Услышав окрик, Вэйна поднялась в карету. За воротами храма она увидела шесть всадников, которые должны были доставить драгоценный груз в столицу. Вереница людей с любопытством наблюдала за просевшими от тяжести телегами. Молодой парень сплюнул себе под ноги. «Наверняка золото везут. Нас обдирают до нитки, а храм, будь он проклят, процветает». Юноша взглянул на мать, которая зашлась кашлем, в то время как послушница указала на разодетого ростовщика. «Ничего, придет время, когда вы жрицы пожнете плоды своих деяний».

Вэйна на миг встретилась со взглядом озлобленного паренька, в его глазах она увидела костер, который полыхал и в ее душе. Между послушницей и юношей промелькнуло нечто неуловимое, возможно, взаимопонимание, но кучер уже гнал карету вперед, и девушку отбросило назад...