И вот, прямо сейчас, перед моим мысленным взором предстала Марьяна. Гламурная ухоженная, стильная, натянутая… в смысле обтянутая. И рядом с ней Маша Ласточкина в русском сарафане, фуфайке и резиновых сапогах.

- Как всегда, - усмехнулся Сеня.

- Что? – вышел я из задумчивости.

- Я прав, как всегда.

9. 9. Маша

Все те опасности с которыми можно столкнуться попав в столицу и о каких вечно талдычит Семёновна, мне совсем не страшны.

Ей вечером заняться нечем, так сидит, смотрит сериалы про бандитов и  криминальные новости. А потом соседям рассказывает, какой страшный мир и куда он катится.

Меня слова Семёновны совсем не пугают. Единственное чего боюсь вдруг пока я буду ехать, чай потеряет силу и тогда нужно поить новым чаем. А это уже не представляется лёгким. Хотя если изловчиться и проявить смекалку.

Ладно, не буду загадывать. Там уж как получится.

До станции шла часа три. Как раз к поезду поспевала.

Мы-то в деревне хорошо знаем, поезд на Москву, как раз в два часа дня и идёт. А на станции стоит всего три минуты. А то и вовсе может не остановиться, если билет никто не покупал. У них как-то по своим каналам это известно.

Пришла на станцию. Нет никого. Только в окне дежурный по станции, он же и кассир.

Купила билет. Стою на перроне. Одна одинёшенька. Ветер волосы из-под шапки вытянуть старается. Подмерзать начала. Пришла то я считай, на час раньше.

А чего, пусть все видят - еду. Хоть и смотреть пока некому, на всю станцию только я да дежурный. Да ветер гуляет.

Стою, с полустанка сходить боюсь. А то ещё чего доброго, поезд мимо пройдет, волнуюсь очень, что не остановится.

- Чего встала, поезд все равно раньше не покажется! Иди, зайди в станцию, замерзла небось! - кричит дежурный из окна дежурки.

- Да ничего, постою! – отвечаю.

Ага, только отойду и проедет поезд. Машинист не заметит меня и все. Прошмыгнет поезд мимо, потом ищи ветра в поле.

Знаем этих хитрецов, рассказывали. Им график догонять, а мне потом до завтра сидеть, или домой возвращаться.

Догонять то если чего кинусь, а вдруг запрыгнуть не получится.

Вон, дядя Митя на поезд билет взял. Отошел всего на минутку, по малой нужде, а поезд так дальше и поехал. Бежал дядя Митя даже и запрыгнуть сумел. Но сильно вывернул ногу. Потом в Москве не по музеям ходил и по выставкам, а сутки в травматологии просидел. Ну, а потом уже домой. Разве это дело? Зачем ездил так и не понял. Надо было ему до поезда терпеть, а он вишь, взял и отошел.

Не, я лучше поближе постою, чтобы потом не бегать да ноги не выворачивать.

Пальто у меня мамкино ещё, хорошее. На ватиновой подкладке, шерстяное.

Мама в нём только по праздникам ходила, потому и сохранилось в таком виде. Моль только в трёх местах поела, но я вовремя заметила, подштопала и как будто даже незаметно.

На ногах у меня сапожки. Нинка в город ездила, так я ей нитку дала, по моей ступне размер. Вот она по нитке мне сапоги и подобрала. Я ей сказала ещё, чтоб хоть небольшой каблучок. А то на плоской как-то не по-молодёжному.

По телевизору видела, какие у девушек сейчас. Не, мне такое и в жизнь не надеть. Упаси Бог. Каблучищи-то какие.

Вот Нинка и привезла, какие я заказывала. А что, и неплохие даже. Только вот, по нашей деревенской грязи в таких сапожках с каблучком, не находишься.

 Я до станции в резиновых сапогах дошла и под кустом переобулась в эти новые сапожки. А резиновые в пакет,  да там же под кустом спрятала. На обратный путь заберу.

Стою я значит, поезд жду. Слышу, гул на все небо. Глянула, а там вертолет летит. Никак, Погодин за паспортом возвращается. Ох! А я тут на станции.