– Не надо, – сипло выдавила я.

– В каком смысле?

– Не пойду я. Не позорься из-за меня.

– Да ты что?! А как же…

– Никак, – резко перебила ее я. – Пойду на пересдачу в сентябре вместе со всеми двоечниками!

Мне не хотелось никого видеть. Будь моя воля, я бы сидела в одиночестве сутками. Забавно, после того, как сама рвалась выйти на учебу… И все же в необходимости ходить в академию был один огромный удушающий надеждой плюс. Я вспоминала о нем каждый раз, как оказывалась в холле главного корпуса. А вы знали, что бездушные здания хранят воспоминания? Шагая по коридорам, я видела Кира, слышала его… Я сходила с ума, яростно ругала себя и отчаянно высматривала того, кого все еще до безумия любила. Сердце делало критическую остановку всякий раз, когда издали мелькал кто-то похожий. И… все это было напрасно. Бойко не приходил.

А потом я узнала, что он уехал. И мир умер вместе со мной.

Я держалась весь день и даже вполне сносно справилась с очередным экзаменом. Но вечером… Я не выдержала и расплакалась прямо при Чарушине. Не просто пару слезинок уронила. У меня случилась настоящая истерика. До икоты. До дрожи. А когда Артем обнял, я принялась расспрашивать его о Бойко.

Дотошно. Маниакально. Отчаянно.

– Где он? С кем? Куда уехал? Чем занимается? Расскажи хоть что-нибудь!

– Бойка тут какое-то время, как от отца свинтил, проги писал, сайты создавал и рисовал для одной игрушки… Ну и еще выполнял мелкие нелегальные заказы. Когда работа была «грязной», платили быстро и много. Кир накатал приличную базу в среде «черных» бизнесменов. От них же в бои ударился. Один чувак организовывал подпольно. Без правил. Это, я так понял, уже не столько ради денег… – Чара вздыхает. – Знаешь же, что у него проблемы с агрессией. Куда-то ее нужно сливать. Вот и дрался.

– А сейчас куда уехал? С кем?

– Варя, я действительно не в курсе. То, что рассказываю, тоже не все от него узнавал… Не особо Бойка разговорчивый, ты же знаешь сама. С прошлой осени особенно.

– Я так… – всхлипываю горестно. – Так жалею, что оттолкнула его… Если бы он только понимал… – Артем молчит. Вопросов не задает. Но я продолжаю тарахтеть со срывами: – Не надо было ему такое писать… Не надо было говорить… Не надо было провоцировать… – И хорошо, что Чара не допытывается, в чем причина конфликта. Мне до смерти стыдно кому-либо рассказывать о том, что я сотворила. Глядя на ситуацию со стороны, еще яснее понимаю, что оправданий подобному не найти. – Мы ведь могли просто видеться… Разговаривать… Двадцать девять дней… Почти целый месяц… Видеть его… Ну он же вернется? Когда-нибудь? Артем, скажи, что он вернется!

– Вернется.

Понимаю, что говорит это, только чтобы меня успокоить. Но так хочу верить!

– Расскажи еще что-нибудь… Пожалуйста, Артем… – я уже не могу остановиться. Требую еще и еще. – Что угодно расскажи… Каким он был в детстве? Любую ситуацию из прошлого… Еще, Артем… Пожалуйста…

– Знаешь, как мы начали корешиться? – вспоминает Артем и улыбается. – Я пришел новеньким в четвертый класс, а этот козел решил меня залошить. Я разозлился, но действовал, как учил меня отец – предложил встретиться после уроков один на один. Без зрителей и поддержки. Ну вот, в парке мы подрались… – Чарушин смеется, а я слушаю, затаив дыхание. Даже плакать прекращаю. Смотрю в его глаза, надеясь, что там увижу все воочию. – Это была моя первая драка, но именно я стал ее инициатором. Хоть и дрался откровенно хуже Бойки, но спуска ему не давал. И… Когда я упал на землю, он вдруг остановился. Я сказал ему что-то типа: «Мужчины так себя не ведут!» Кир посмотрел на меня и просто ушел. Весь в синяках и ссадинах, в порванной одежде я шел домой и улыбался. Я гордился собой! На следующий день Бойка меня не трогал, хотя я готовился к началу ада. А потом в один из дней я лениво бросал мяч в кольцо на школьной площадке. Бойка подошел и предложил… Нет, не предложил, конечно! Предлагать и просить он не умеет, – снова смеется Чарушин. – Он перехватил мяч, забросил его в корзину, поймал, а потом вроде как сердито дал мне пас. Я догадался, что он хочет дружить, но не мог сообразить, почему он показывает это таким странным способом. А потом узнал его отца… И все понял.