Погруженная в свои размышления, благополучно добираюсь до нужной аудитории, как вдруг слышу позади себя чьи-то твердые неторопливые шаги. Они на мгновение обрываются, будто тот, кто повернул с лестничной клетки в коридор, остановился. Затем возобновляются. Быстрее. Увереннее. Жестче. Оборачиваюсь, прежде чем врубится мозг и запретит мне это действие. Оборачиваюсь и замираю…

Он.

По телу острыми колючками разливается жар. Дыхание перехватывает. Мучительно и одновременно сладко сжимается сердце. Нет, не только оно. Все в груди сокращается и безумно пульсирует.

Мозг включается в работу. Кричит, что надо бежать. Но я сохраняю неподвижность. Не могу пошевелиться. Кирилл идет в мою сторону, а я стою! Беспомощно и вместе с тем жадно впитываю в себя его образ. Он накладывается на тот, что хранится в моей памяти, и вызывает у меня сумасшедшее головокружение. А я ведь думала, что стала забывать, как он выглядит... Нет, не забыла. Вопреки всему тому кошмару, что случился полгода назад, Кирилл Бойко по-прежнему заставляет меня трепетать. Трястись и неудержимо желать смотреть в его горящие глаза.

[1] Здесь: Имя существительное. Кликуха героя, производное от фамилии Бойко.

2. 2

Только не вздумай его прощать!

© Варвара Любомирова

Каким-то чудом отмираю. Возможно, начинает работать главный инстинкт – инстинкт самосохранения. Метнувшись, слепо хватаюсь за дверную ручку и без стука забегаю в аудиторию. Один смазанный взгляд по амфитеатру, и я понимаю, что ошиблась. На нервах не влево, а вправо бросилась.

Боже… Какая нелепость!

Но выйти сразу я не могу. Стою, крепко сжимая дверную ручку, и пялюсь на застывшего у кафедры педагога. Будто, если Бойко решит войти следом, я смогу ему помешать.

– Варвара?

Черт, даже преподаватели, которые у меня ничего не читают, в курсе, кто я такая. Настоящая знаменитость!

– Вы, должно быть, ошиблись аудиторией.

Да знаю я! Но как выйти? Никак!

– Окей. Не проблема. Сейчас уйду. Мне просто нужно отдышаться.

Странно, что над сказанной мной глупостью никто не смеется. Все сидят очень тихо и смотрят на меня во все глаза. Ну, точно, знаменитость. Прекрасно!

– Кстати… Рядом со мной можно дышать. И даже говорить, – выдаю на эмоциях. Не дожидаясь реакции, приоткрываю дверь и осторожно высовываюсь в коридор. Пофиг, как это выглядит со стороны. Уже и так опозорилась. Убедившись, что проход свободен, оборачиваюсь к замершей аудитории. С беззаботной улыбкой бросаю на прощание: – Спасибо! Всем хорошего дня!

И, наконец, выхожу.

Доцент Васильев, конечно же, встречает меня не менее радушно. Лично провожает к свободному месту. Не ругается, когда ребята поочередно меня окликают, чтобы поприветствовать. К тому моменту, как опускаюсь на деревяную лавку, внутри уже медленно закипаю.

Ладно. Так ведь будет не всегда. Только сегодня. Возможно, еще завтра. Ну, край – послезавтра. Потом все утихнет. Так обычно и бывает. Нужно просто перетерпеть первые дни.

После четвертой лекции я понимаю, что бегать от Кирилла смысла нет. Мы каким-то загадочным образом оказываемся рядом на каждой перемене, но он на самом деле не предпринимает никаких попыток подойти.

Встречаемся взглядами, и в моей груди вспыхивает огонь. Воспаляется и томительно ноет каждый нерв. Всего пару секунд, прежде чем я отворачиваюсь. И все. Источник гаснет. Разочарование после этого так глубоко, так остро… Оно вынуждает меня чувствовать себя очень несчастной.

«И это пройдет», – убеждаю себя я.

Сердце еще какое-то время гулко и отчаянно стучит. Но потом и оно успокаивается.