Но стоило мне только задремать, как откуда-то издалека до меня донёсся шум. Я открыл глаза и прислушался, но в тёмную камеру не долетало больше никаких посторонних звуков. Вполне возможно, что и тот шум, похожий на звук падающего мешка с песком, мне просто причудился. И я хотел уже снова закрыть глаза, как внезапно на улице прямо под моим окном прозвучал отчётливый голос:

– Сэйлак, ты здесь?

Сердце моё затрепетало от радости, ведь я узнал бы этот голос среди тысячи других. Он принадлежал Вивьен – женщине, которую я так долго искал, но которая в итоге сама меня нашла.

В тот же миг я вскочил на ноги и бросился к окну, опасаясь, что если промедлю хотя бы немного, то неизвестно откуда взявшаяся Вивьен может раствориться в воздухе, словно мимолётное видение. Но когда я подбежал к решётке и выглянул на улицу, мои опасения развеялись. Внизу прямо под окном моей камеры стояла женщина, лица которой я не мог разглядеть в темноте, но понял совершенно ясно, что это и есть та, о ком я думал все эти дни. Правда, меня она пока не заметила, а просто вертела головой, пытаясь определить моё местонахождение среди зарешёченных тёмных квадратов. Неподалёку от неё возле стены здания, что располагалось напротив, лежало тело стражника. Вероятно, Вивьен оглушила его сзади, и звук падения тела как раз и разбудил меня.

– Сэйлак! – прозвучал повторно дорогой и близкий моему сердцу голос, и я окончательно убедился, что не сплю.

– Я здесь, – отозвался я, но тихонько, чтобы не привлекать внимания тюремщиков за дверью.

Тем не менее, она услышала меня и тут же подняла голову.

– Какое счастье, что я тебя нашла! – не сдержав эмоций, воскликнула женщина, и я испугался, что её бурная реакция может нас выдать.

– Тихо, – прошептал я в ответ, и она, спохватившись, зажала рот ладонью.

Примерно с полминуты мы молчали, но стражники так и не появились ни на улице, ни в моей камере. Убедившись, что всё обошлось, Вивьен снова обратилась ко мне, но уже шёпотом:

– Что теперь делать? Как вернуться обратно?

– Для этого нам с тобой необходимо обняться, и тогда возвратная сила перенесёт нас к твоему отцу. Только мне никак не выбраться из камеры. Надо придумать, как тебе сюда залезть.

– Так у меня есть верёвка, – выдала она радостную весть и скинула с плеча на землю вещевой мешок. – Я попробую докинуть её до тебя.

Вивьен вытащила из мешка моток и начала разматывать его.

– Не надо, кидай лучше всю, – остановил я её. – Конец верёвки слишком лёгкий, ты можешь не докинуть его.

– Хорошо, – отозвалась она, а затем размахнулась и со всей силы подкинула этот моток вверх.

Первая же попытка оказалась удачной. Я поймал верёвку и затащил в камеру через решётку, а затем привязал её конец сразу к двум прутьям. Проверив узел и убедившись в его надёжности, я сначала хотел выбросить верёвку обратно, но подумал, что при падении она может издать лишний шум, и аккуратно спустил её вниз.

– Я полезла, – произнесла Вивьен.

Она стала карабкаться наверх, только у неё это не очень хорошо получалось. А учитывая то, что второй этаж тюрьмы находился довольно высоко над землёй, я решил ей помочь и принялся подтягивать верёвку к себе. Но внезапно тишину ночи со стороны площади разорвал чей-то звучный голос:

– Тревога! Кто-то карабкается на стену!

А в следующее мгновение, отражаясь эхом от тюремных стен, раздался тяжёлый топот ног.

– Быстрее! – воскликнул я и начал тянуть верёвку с удвоенной силой.

Казалось, ещё каких-то десять секунд, и мне удастся подтащить Вивьен к решётке, но тут из коридора тоже донеслись крики, и почти сразу в замке заскрежетал ключ. «Только бы успеть, только бы успеть», – крутилась у меня в голове одна и та же мысль. Я слышал, как дверь распахивается, как будто бы от удара ноги, и в камеру врываются разгневанные тюремщики, готовые забить нас до полусмерти. Но и руки мои уже почти коснулись Вивьен. Ещё одно последнее усилие, и вот, наконец, я подхватил её, подтянул к решётке и обнял. При этом наши лица оказались почти вплотную друг к другу, и я ощутил на себе её горячее дыхание.