Еле дожидаюсь звонка, чтобы вырваться на свободу. Теперь в школе находиться невыносимо. Я как птица в клетке: тесно мне, тяжело, но только вырвавшись из здания, не ощущаю полного облегчения, будто крылья мои подрезаны.

Складываю тетрадь и ручку в рюкзак и направляюсь из класса.

В коридоре меня нагоняет Майка.

– Аня тебе передала, – произносит она, суя в руки пакет.

Заглядываю внутрь. Мой шарф.

– Аня? – удивленно переспрашиваю.

– Аниса, если хочешь.

Цепляюсь к словам.

– А почему ты ее Аней назвала?

– Она не любит полное имя, и близкие ее зовут Аней, – утирает она мне нос.

Близкие…

Пропускаю через себя эти строчки и как придурок радуюсь. С именем не обманула.

Внутри становится теплее, но я обдаю себя холодом действительности. Все остальное по-прежнему. Аня ходила на свидание с моим братом и одновременно заигрывала со мной.

Противно.

Кривлюсь.

– Еще она просила узнать, где и когда с тобой можно встретиться?

– А сама она не может договориться? – выплескиваю свое раздражение на одноклассницу.

– Думает: ты не захочешь.

– Правильно думает. Не хочу!

Обхожу девушку и иду в гардероб, гадая, что ей могло понадобиться от меня.

Для этого надо было соглашаться.

Ну нет! С меня хватит присутствия девчонки в школе и Егора с его нескончаемыми разговорами о ней дома.

Я скоро взорвусь от такого напряжения.

Как в этой ситуации остыть и прийти в себя?!

Надеваю куртку и направляюсь к выходу, размышляя: может, все-таки стоило согласиться и поговорить?

Мусолю эту мысль всю дорогу до парковки, а едва плюхнувшись в кресло, обреченно откидываюсь на спинку и, открыв мессенджер, зачем-то перечитываю нашу переписку.

– Остывай, Мот, – призываю себя. – Она выбрала не тебя, а брата.

Швыряю мобильный на соседнее сиденье, будто он виноват в моем паршивом настроении, и думаю, чем заняться.

Не тухнуть же дома!

В голову все равно ничего не лезет. Так что в учебе можно сделать технологический перерыв.

Запускаю мотор и, так и не решив куда двинуть, выруливаю с парковки.

Выехав на проспект, осознаю: погонять по объездной поможет проветрить мозги и выкинуть из них всякий хлам.

Дорога – мое личное лекарство от плохого настроения.

Скорость, мокрый асфальт, аквапланирование приводят меня в чувства. Умирать может и не страшно в восемнадцать, но точно не хочется. У меня есть грандиозные планы на свою жизнь. Глупо сливать их из-за какой-то слабости.

Сбавляю, решая выветрить боль в груди не скоростью, а километражем и направляю машину в Вырицу.

Вваливаюсь домой под вечер.

Тишина.

Отец, как всегда, на работе, но где мама, мелкая, Егор?

Желудок громким урчанием напоминает, что подобным образом я заработаю гастрит.

Направляюсь на кухню.

Заглядываю в холодильник, нахожу в контейнере плов и вытаскиваю его погреть.

– О, ты дома? – слышу голос брата. – А мы думали, что одни. Тоже перекусить хотим.

Его «мы» настораживает, и я, обернувшись, налетаю на взгляд, от которого пропадет все желание ужинать.

Отворачиваюсь.

Это треш какой-то!

Я отказал девчонке встретиться, и она притащилась ко мне!

Где мне от нее спрятаться?!

– Что она здесь делает? – холодно наезжаю на брата, не заботясь, что Аня услышит мой вопрос и ей он будет неприятен.

– Английский. Ты забыл?

– А у нее нельзя этим заняться? – сверлю брата взглядом, но он, отвечая мне таким же, раздраженно бросает: – Нет.

– А на нейтральной территории?

– Матвей!

Понимаю, с Егором говорить бесполезно, но мне надо защитить хотя бы личную территорию.

Подхожу к плите и вываливаю содержимое контейнера на сковороду. Девчонка стоит примерно в метре от меня, и я, не отрывая глаз от слипшейся субстанции, которую грею, холодно предупреждаю: