В итоге залезаю на кровать, прихватив спрятанный блокнот с откровениями и ручку.

Я не веду записи в дневнике каждый день. Мне кажется, глупо перечислять, что я сделала под каждой датой, особенно если дни напоминают друг друга. Я записываю в нем только самые яркие эмоциональные события, чтобы запомнить их и порой разобраться в своих ощущениях. Это реально помогает, ведь я фильтрую и раскладываю по полочкам события, факты, чувства. Сегодняшний день как раз такой, и мне необходимо оставить запись.

Раскрыв блокнот, пишу о встрече утром, об унизительном разговоре на перемене...

Слова льются одно за одним, и я еле успеваю их записывать, пока не спрашиваю саму себя и не спотыкаюсь о вопрос.

«Почему мне так плохо? Почему, несмотря на все нелицеприятные факты, я не могу просто вычеркнуть Матвея из своей головы?»

Задумываюсь и потом, словно приговор самой себе, медленно вывожу:

«Потому что я люблю его».

Действительно?

Да…

Иначе почему я помню до мельчайших подробностей нашу встречу на пустыре, каждый взгляд парня, заставляющий трепетать, каждое слово?

Почему всю неделю не расставалась с телефоном и, вздрагивая от звука входящего, мгновенно читала его сообщения и отвечала на них?

Почему таяла от умопомрачительного тембра голоса, когда он мне звонил, и рассказала о себе столько, сколько не знает больше никто?

«Любовь не может быть другой… Я чувствую это».

От этого открытия хочется снова уткнуться в подушку и разреветься, но я выплакала весь лимит не только на сегодня, а на ближайшее будущее.

Пытаюсь взять себя в руки.

Я сильная. Я справлюсь.

Надо потерпеть всего три месяца, а потом мы расстанемся, и все пройдет. Говорят же, что расстояния лечат.

Уже хочу отложить блокнот, но меня осеняет важная новость, которой я не придала нужного значения: Матвей и Егор – братья.

А если?

Вполне может быть.

А я…

Ладонь автоматически закрывает рот в жесте ужаса.

Что я натворила!

Сглатываю комок, мешающий дышать, и переосмысляю сегодняшний день.

Странное поведение Матвей вызвано, возможно, именно моей ложью.

«Он тоже тебя обманул!» – любезно напоминает внутренний голос. – «Не сказал, что у него есть девушка».

Отмахиваюсь.

Я не привыкла оглядываться на других. Я привыкла отвечать за свои поступки.

Мне становится так стыдно. Хочется взять телефон и тут же настрочить парню объяснение. Я даже хватаю мобильный, но останавливаюсь.

Разве такие вещи пишут вот так?

Мне необходимо видеть его реакцию, мне нужно почувствовать: он понял причины.

Останавливаюсь.

Тут же приходит новая, охлаждающая этот порыв мысль: стоит ли вообще это делать? Он все равно с Яной.

Нет, я так не могу. Я должна объяснить ему причины.

А какие у меня были причины?

Мне было стыдно рассказать ему, что я изгой, что на меня устроили травлю. Я не хотела, чтобы он передумал узнавать меня лучше…

Вздыхаю.

Да, в таком сложно признаться, но я обязательно найду в себе силы, подберу подходящее время и место и поговорю с Матвеем.

8. 8 глава. Гормоны счастья

Мерзкая погода, жуткий день, отвратительное настроение, а в голове звучит Цветаева голосом Ани с этими ее чертовыми поцелуями.

Как высидел литературу, не представляю?!

Хорошо хоть лично не видел, как она целовалась с Егором, а знаю только о свершившимся факте.

И эта нахалка на меня еще таращилась!

Подхожу к тачке и, упершись в капот, поднимаю воротник. Холодно.

Можно было подождать Егора в школе, но я не хотел наткнуться на Аню еще раз. Это выше моих сил. Я и так уже на грани: грубо прикоснешься – взорвусь.

Вижу летящую ко мне, насколько это позволяют высоченные каблуки, Яну.