— Нет, я, конечно, могу сделать вид, что я их испек, но ты же все равно не поверишь. — Брендон оценил мой восторг в глазах. Он прямо светился от гордости, самодовольно улыбаясь при этом.

— Знаешь, если бы ты еще и печь умел…

— Но я не умею, — усмехнулся химера, наблюдая, как я с аппетитом уничтожаю омлет. — Готовить вообще не люблю, — честно признался он, уже когда мы почти закончили завтракать. — Только если что-то взять, куда-то положить и нажать последовательность кнопок. Ладно, могу еще помешать и даже приправить, если найду чем.

— В наше время этого достаточно, чтобы быть кулинарным гением. — Я вытерла губы салфеткой и сыто зажмурилась. — Знаешь, пожалуй, пока идет следствие, поживешь у меня.

Вчера у меня было вялое желание напрячь начальство и выбить Брендону отдельную камеру с трехразовым питанием, но после такого завтрака и вполне спокойной ночи это желание окончательно испарилось.

— Ну что, одеваемся и на работу? Искать преступников! — бодро скомандовала я, а потом вспомнила и добавила: — Спасибо за завтрак. Было очень вкусно.

Пока ехали до офиса, я выяснила, что Брендон прекрасно разбирается в марках аэромобилей. Вроде бы ничего удивительного для парня, но опять же лишний положительный штрих к его жизни в храме.

— А водить ты умеешь? — внезапно решила уточнить я. Мало ли, вдруг…

— Мобиль могу, но плохо. Практики мало было. — Химера покосился на меня и почему-то замолчал. Оставшиеся минут десять он лишь односложно отвечал на мои вопросы, так что я прекратила приставать. Уж не знаю, чем его расстроило отсутствие практики, но не пытать же мне его?

Войдя в кабинет, я уселась за свой стол, а Брендон устроился на диване.

Вначале я пролистала новости, выискивая те, что относятся к нашему делу.

За сутки шумиха в прессе набрала обороты и лучшие адвокаты Фелинии приступили к оспариванию грабительских долговых расписок химер храму. Положительный пиар — штука нужная, так что, может, и освободят, ну, или по крайней мере сократят размеры долга до более-менее реалистичных.

— Итак, что у нас новенького? Кроме того, что убийство старушки собирались повесить на Брендона, — начитавшись, поинтересовалась я у Изильды, всегда приходившей на работу раньше всех.

— Кажется, я нашла родственников нашего «дитяти отдела». — Девушка от души дунула на золотистую челку, упавшую ей на глаза, а потом заправила ее за ухо. — Мы же вчера генетический тест сделали, утром пришли результаты, я прогнала их по базе. И у нас есть один кандидат, правда среди преступников. — Изильда выдержала небольшую паузу, загадочно-интригующе сверкая глазами, и только потом добавила: — Внук убитой старушки, госпожи Антельсмейн.

— Получается, Брендон тоже ее родня? — Я даже ноут отодвинула и с подозрением уставилась на химеру. — Похоже, мы кружим рядом или с настоящей причиной убийства, или с той, которую нам должны были подсунуть, чтобы сбить со следа. В любом случае копай дальше, — приказала я Изильде. — Это хорошая зацепка, ты молодец!

8. Глава 8. Выбор зла

О наличии в кабинете постороннего я вспоминала лишь изредка, натыкаясь взглядом на диван. Брендон взял с собой читалку и валялся, подложив под голову выпрошенный в соседнем отделе небольшой валик. У них там не так давно меняли мебель, и старые кресла отправились на свалку. А вот валики, украшавшие их подголовники, соседи запасливо заныкали, и наш химера каким-то чудом умудрился добыть один из них.

О своих родственниках ни по отцовской, ни по материнской линии он ничего не знал, так что помощи от него не предвиделось. Но за полдня нам удалось выяснить, что у бабульки Антельсмейн было двое детей, сын и дочь, сбежавшая примерно лет пятьдесят назад. Ей тогда было всего лишь девятнадцать, девчонка совсем, но уже с кучей приводов за магазинные кражи, нарушения общественного порядка и два угона автомобиля. Даже срок реальный выписали, но потом адвокат добился замены на условный.