Машина сломалась в аккурат накануне запланированной поездки. Но Наташка и слышать ничего не хотела.

– Ты и так ко мне не приезжаешь. Я все лето тут одна, как бирюк. Подруга ты или нет? Я тебя на остановке встречу и обратно потом до вокзала довезу.

Женька вяло отговаривалась, понимая, что поедет, никуда не денется. Будет трястись в душной маршрутке, морщиться от разных неожиданных запахов, замирать от страха на особо крутых виражах водилы-джигита. И почему она такая слабохарактерная? Наташка – так фиг чего сделает, ежели не захочет. Вот не захотела ее до остановки довезти и не повезла. «Да ладно, тут идти-то всего два километра! И автобусы ходят до станции. А я с похмела не поеду. У нас тут повадились в кустах засады устраивать. Знают, что по выходным каждый второй с выхлопом за руль садится». Женька ругнулась, чертыхнулась, в который раз давая себе слово, что к Наташке больше ни ногой и пошагала по раздолбанной грунтовке до шоссе.

Босоножкам каюк! Мало того, что все каблуки пообдирала, так еще и дождь начался. Все против нее. Она критически осмотрела мокрую обувку и поджала озябшие пальцы ног. Под скамейкой мелькнула тень, и Женька с визгом вылетела из-под навеса под дождь. «Крыса! Гадость какая! Ай!» Она тихонько заскулила от страха, но все же вернулась и осторожно заглянула под лавку. Мокрая серая крыса все еще сидела в дальнем углу. Женька громко крикнула и топнула ногой. Крыса чуть шевельнулась и пискнула: «Мяу!»

Женька сидела на скамейке и мрачно смотрела на экран телефона. Если в ближайшие пять минут автобус не придет, она тут умрет от отчаяния. Ей холодно и грустно. И очень хочется плакать. Почему она сидит тут совершенно одна? Это не правильно. Почему нет надежного верного друга, который пришел бы на помощь, вызволил ее из беды, примчался бы на большой, обязательно черной машине, посадил в уютное теплое нутро, достал из бардачка термос с заранее приготовленным кофе, включил любимого Стинга и увез домой, к уютному плюшевому дивану и шерстяному пледу? Нет у нее такого друга. И она даже не знает почему. Ну, вот нет, не сложилось.

В обычные дни она даже рада была своей свободе и независимости. А что? «Хочу варенье ем, хочу конфеты лопаю», – так, кажется, в каком-то фильме говорили? Только вот позвонить сейчас некому. Да и кто это поедет в такую даль? Нет у нее таких друзей. Ни друзей, ни подруг, ни мужа, ни даже любовника. С последним своим парнем она рассталась месяц назад. «Ничего особенного, просто не сошлись характерами», – так она объясняла себе и окружающим. С подругами тоже, как-то не складывалось. Школьные куда-то все поразъехались, повыходили замуж, а новые знакомые по работе не спешили заводить близкую дружбу с молодой незамужней женщиной. Наташка, которая считала себя гуру психологии, с легкостью находила объяснения этому факту: «Приведи тебя в дом, а ты возьмешь, да и мужа уведешь. Кому это надо?»

Женька тряхнула головой. «Наташка тоже мне не подруга, – зло решила она, – хватит! Больше не позволю себя так унижать. Как ей что надо, так я все брось и езжай к черту на куличики. А как меня до станции довезти, так она, видите ли, с бодуна! Сижу тут, как цуцик!»

«Мяу!» – хрипло донеслось из-под лавки. Женька вздохнула. Котенок был совсем крошечный, месяцу от роду. И как его занесло на эту богом забытую остановку? Она наклонилась и посмотрела на дрожащего зверька. «Даже не думай, – приказала она себе. – Тебе только кота в доме не хватало. К тому же он, наверняка, блохастый».

С громким скрипом, лязгая всем корпусом, мимо проехал желтый автобус. Она даже глазам не поверила. Нашарила сбоку сумку и ринулась следом, громко вопя и размахивая руками. Автобус уже тормозил, отчаянно стирая колодки на мокром асфальте. Дверь мягко чмокнула и отъехала в сторону, обдав ее теплом и запахом застарелого табака. Женька поставила ногу на ступеньку и схватилась за поручень, каблук у размокших босоножек подвернулся, и она едва не клюнула носом об ступеньку. Водитель, немолодой дядька в кепке с изогнутым козырьком и дымящейся сигаретой во рту, терпеливо ждал, пока она, нелепо размахивая руками, не вернула себе равновесие.