3. Экзистенциалы подручности, бытия-с-другими и совести в «Бытии и времени»
В «Бытии и времени» Хайдеггер разрабатывает в качестве экзистенциалов действенные для людей мироформирующие структуры, априорные аспекты схем восприятия и действия, которые позволяют человеку быть открытым вне себя и для вещей, других людей и самого себя и определенными способами с ними соотноситься. Применительно к трехмерным, материальным вещам он хочет показать, что первичный способ доступа к ним не простое их созерцание, как принято считать в особенности в философии Нового времени, а повседневное обращение с ними, при котором мы используем или производим их в качестве инструмента (Zeug). При этом один инструмент посредством своей целевой предназначенности внутри целокупности инструментов (Zeugganzheit) отсылает к другому инструменту и к людям; для столяра, например, отвертка отсылает к шурупам, с помощью которых он может соединять куски дерева, чтобы изготовить диван, заказанный сельским учителем. Столяр всегда работает исходя из «осмотрительно-расчетливого манипулирования и использования», рассчитывая свои действия, так как он на практике должен согласовывать размеры и форму отдельных частей изготовляемого дивана друг с другом, делая это осмотрительно, поскольку эта расчетливость и его работа вмонтированы в целокупность инструментов (Zeugganzheit) и «попечительскую озабоченность» (fürsorgendes Besorgen) или «озабоченное попечительство (besorgende Fürsorge)» в отношении другого человека и самого столяра (GA 2:102, 124; БиВ 102, 124).
Альберт Боргман видит в болтовне, любопытстве и двусмысленности в «Бытии и времени» предвосхищение более поздней хайдеггеровской теории техники (Borgmann 2005:422). Намного более прямую связь с махинацией мы находим, конечно, в § 26, в хайдеггеровской теории четырех способов совместного бытия людей, в которой он в сжатом виде обобщает тогдашнюю обширную литературу по теме общины и общества (Gemeinschaft vs. Gesellschaft) и формулирует понятийную исходную основу для характеристики нового времени, общества как отпадение (Abfall) или упадок (Verfall) (Fritsche 2014:57–66). В конце § 26 он говорит, что соприсутствие оказывается своим бытийным способом внутримирно встречающего сущего. Пока присутствие вообще есть,
оно имеет бытийный образ бытия-друг-с-другом. Последнее нельзя понимать как суммарный результат появления многих «субъектов». Обнаружение некоего числа «субъектов» само делается возможно только потому, что встречающие в их соприсутствии (Mitdasein) другие трактуются ближайшим образом уже лишь как «номера». Такой счет открывается уже только через определенное со- и друг-к-другу-бытие. Это «беззастенчивое» событие «рассчитывается» с другими без того, чтобы по-честному «считаться с ними» или даже просто хотеть с ними «иметь дело» (GA 2:125; БиВ 125).
Таким образом, он подхватывает распространенное тогда различение между общиной и обществом: община (общность, сообщество), как своего рода организм, ведет собственную жизнь, несводимую к жизни частей, общество же является лишь их «суммативным результатом», поскольку представляет собой конструкт эгоистически действующих субъектов или, как говорит Хайдеггер в 1934 году, «единство единиц, объединенных расчетом»[31]. В исторической последовательности за миром «озабоченного попечительства» – общиной – следует второй, ущербный и упадочный способ друг-с-другом-бытия, а именно мир субъектов, общество, либерализм[32]. Можно взять в качестве примера пресловутого манчестерского капиталиста