– Пожалуйста, – отозвался Эйбер.

Анари дал своему войску знак, слуги поспешили войти и проворно принялись наводить порядок. Они собрали разбросанное постельное белье, подмели пол, подобрали и расставили по местам опрокинутую мебель. Один из слуг унес опустевший наперник от перины, а еще двое собрали гусиные перья в чистые простыни и вынесли в коридор.

– Вряд ли я в ближайшее время сумею уснуть, – уныло проговорил я. Да, уснешь тут, когда в доме бесчинствуют адские твари, эти мерзопакостные лай ши…он, – пускай даже и такие, которые не имели откровенных намерений кокнуть меня. – А как ты думаешь, – спросил я у Эйбера, – как поступит отец, когда узнает об этом?

– Почти уверен, он не станет возмущаться. – Эйбер ткнул меня локтем в бок и многозначительно глянул на Анари и его помощников. – В конце концов, скрывать нам нечего.

– Это точно, – пробормотал я. Не имело смысла давать слугам лишний повод для тревоги и сплетен. Довольно было и того, что по дому шастают лай ши…он и все тут переворачивают вверх дном.

Мой брат изрек:

– Пожалуй, по такому поводу не грех выпить.

Вот с этим я согласился на все сто.

Эйбер протянул руку и со свойственным ему изяществом извлек из воздуха бутылку красного вина. На этикетке были изображены двое рыжеватых оленей, скачущих по темно-зеленому лесу. Эйбер откупорил бутылку, достал из ниоткуда два бокала, протянул один мне и налил оба почти до краев.

– Твое здоровье. – Я приветственно поднял бокал.

– За тайны, – предложил Эйбер, и мы с чувством чокнулись. Бокалы мелодично зазвенели.

– Чтоб их было поменьше! – добавил я.

Мы залпом осушили бокалы, усмехнулись друг другу и прислушались к непрекращающемуся разрушительному грохоту. Хлопали двери, трещала мебель. А потом прямо у нас над головами прогрохотали сапоги. Похоже, «гости» перебрались на верхний этаж.

В общем, обыск в отцовском доме продолжался.

К тому времени, когда грохот сменился отдаленными потрескиваниями и негромким постукиванием – то есть несколько часов спустя, – мы приканчивали третью бутылку вина с рыжими оленями на этикетке.

– А что находится прямо над нами? – осведомился я. Язык у меня еле ворочался.

– Третий этаж. Жилые покои. Похоже, моя комната.

Мне стало тревожно.

– Небось, роются в твоих Картах и во всем прочем, что ты привез из Джунипера.

Эйбер ухмыльнулся.

– Ну, это вряд ли.

– Почему – «вряд ли»?

– Карты спрятаны. Надежно.

Я хмыкнул и позволил себе немного расслабиться.

– И отец точно так же поступил бы с тем, что этим подонкам хотелось бы разыскать.

– Вот именно.

И снова у нас над головами прогрохотали сапоги и явственно зазвенел фарфор. А потом от грохота сотрясся весь дом.

– Покажи мне, – сказал я.

– Что показать?

– Где твои Карты.

– Еще винца? – предложил Эйбер.

– А как же.

Он подлил мне вина – кажется, раз в двадцатый.

– Ты мне не скажешь, – рассудил я.

– Не-а.

Наступила пауза. Я поймал себя на том, что напряженно прислушиваюсь в ожидании очередного стука или звона. Но было тихо.

– Наверное, они перешли на четвертый этаж, – в конце концов провещился Эйбер. – Там – отцовское царство. Там он издревле проводит свои эксперименты.

– Эксперименты?

Эйбер ухмыльнулся.

– Ну… Так это можно назвать, чтоб его не обидеть. Большей частью, там всякий хлам свален. Всякая колдовская дребедень. Разные разности, которые он изучал, а потом отложил в сторонку. Тому, кто в этом не разбирается, не один год понадобится, чтобы допетрить, что там для чего.

– Ну а наши посетители, конечно же, там, скорее всего, все раскокают, да и все дела.

– Скорее всего, – кивнул Эйбер.