- Не может быть!

- Может. И я научу тебя, как этому противостоять, потому что это не нормально. Неправильно. Так не должно быть.

- Вы… он… вас…

- Только морально. Я боялась показать нос из комнаты и сходить в туалет. Одевалась в несколько слоев одежды, а на семейный вечерах прятала ноги под стулом.

Милена, не мигая, смотрела на меня.

- Мой отец запрещает надевать мне юбки, - девушка закусила губу.

- Прикрывается заботой о здоровье и безопасности?

- Да. И покупает мне вещи. И белье… Я знаю, что не имею права его ненавидеть, но ненавижу…

- Ты имеешь права голоса, права на защиту своего тела. Ты имеешь все права, Милена, и не лишай себя сама ни одного из них! Сейчас я тебе расскажу, как мы работаем, а потом ты скажешь, хочешь ли ты, чтобы мы тебе помогли или нет.

- А мама? - губы девочки дрожали. - Я не хочу, чтобы она страдала.

- Мы сделаем все максимально мягко. Без твоего согласия ничего не будет. Ты согласна меня выслушать?

- Д-да.
                                                     
 

- Камеры поставь так, чтобы были незаметны. Не провоцируй, веди себя естественно, а то только себе навредишь. Хорошо? - я передала все необходимое в небольшой косметичке.

Руки Милена тряслись, когда она взяла у меня “троянского коня”.

- Мы можем остановиться в любой момент, когда ты скажешь. Я не задам вопросов. Даже если уже все будет отснято.

- А кто увидит эти записи?

- Там флэшки, вся информация будет хранится на них. Если ты передумаешь, то просто выбросишь их или очистишь. Только аппаратуру попрошу вернуть, если не против. Она жуть какая дорогая и нужная, - я мимолетно коснулась руки девушки.

- Конечно, - Милена кивнула, опустив голову, крепко-крепко сжала косметичку и бросила на меня просящий взгляд.

- Если ты сомневаешься в своем поступке - ты уже хорошая дочь. Мы обязательно с тобой посмотрим вместе отснятый материал и я тебе честно скажу, что вижу лично я. Как тебе?

- Да. Да, хорошо, - как болванчик закивала головой девушка, ежась.

Ей было не по себе - оно и понятно. И все последующие дни съемки материала она жутко сомневалась, постоянно была со мной на связи, но никогда не говорило действительно о том, что наболело.

Общаясь с ней я вспоминала себя и думала: что было бы, если бы в один момент меня тоже поддержали? Что, если бы не случилось то, что случилось? Как бы сложилась моя жизнь и жизнь мамы и… 

Звонок оборвал мои мысли. Незнакомый номер.

- Да?

- Далеко за кофе ходите, а говорили, что на первом этаже. Я уже и с поисковой бригадой прошел, и с собаками - не нашел. Может, вы где-то под плинтусом? - Ванин голос я бы не спутала ни с чем.

- Да, там в углу, поищите получше.

- А не хотите выползти на чашку чая?

- Обсудить прогресс в индустрии секс-игрушек? Нет, спасибо, - отрезала я.

Любила я так бить сразу в глаз - куча вопросов отпадала, да и собеседник с лопаток пока поднимется, там и я уже соображу, что делать.

- София, ну вы же не такая, какой хотите показаться.

- Думаете, что знаете меня? Хотите сделать из меня клиентку?

- Друга. Софа, просто друга. Как прошел разговор с Лизой?
Я замолчала.

- Сомневаетесь в ней? А она хорошо врет, вот только поступки краше слов. Не хотите поделиться?

- Нет, я занята, простите! - и пока Ваня не успел вставить свои два слова, я выпалила: - Хорошего вечера. 

И повесила трубку.

Знаю, что только что подтвердила догадки гуру любви. Знаю, что сама дала повод думать, что не справляюсь с ситуацией с Лизой.

Но я действительно не справлялась! Я не была всесильной, особенно с людьми, которые находятся в ближайшем кругу. Самых родных и близких мы готовы оправдывать в своих глазах всеми правдами и неправдами.