В штайнеровской педагогике человеческое мышление рассматривают не как способность вещества, а как способность самого человека. Эта способность проистекает из того сущностного духовного «Я» человека, которое мыслит и творит не в материальном вещественном мире, а в мире духовного бытия. Эта духовная индивидуальность человека, его духовное «Я», является центром человеческой свободы и творчества. Именно внутренняя духовная сущностность стоит над природными и средовыми факторами, воздействующими на человека. Ведь человек, рассматриваемый лишь как продукт наследственности и окружения, не может обладать ни силой творчества, ни внутренней свободой. Его поступки определяет природа, и она является творцом. Невозможно найти источник человеческой свободы, рассматривая человека лишь как природное и общественное существо. Источником человеческой свободы и творчества может являться только «Я» человека, его свободная и созидающая духовность.

Если бы предыдущую главу прочитал философ, он бы, наверное, нашел, что проблема рассмотрена слишком упрощенно и неполно, а учитель, вероятно, спросил бы: какой же практический смысл имеют эти рассуждения для реальной воспитательной работы? Именно этому учителю адресуем свой ответ.

Представим себе школьный класс, тридцать маленьких первоклашек, чьи улыбающиеся лица способны смягчить сердце любого взрослого. Перед ними учитель – мудрец, пришедший из огромного взрослого мира. Большинство детей смотрят на него, как цветы подсолнуха на солнце. В таких условиях учителю легко завоевать уважение ребят, на фоне которого может померкнуть даже авторитет родителей. Но это означает также и то, что на плечи учителя ложится ответственность за маленьких доверчивых детей, за их здоровое нормальное развитие в течение всех школьных лет. И поэтому очень важно знать, каким человеком является наставник, что и как он думает и чувствует. Видит ли он перед собой лишь материал для обработки, или детей, на чьи головы он выльет ушат знаний, или ребятишек, которых будет заставлять слушаться с помощью системы наказаний и поощрений. Атмосфера в таком классе будет одна. Или учитель видит перед собой тридцать маленьких индивидуальностей, каждой из которых предстоит внести вклад в наш общий мир. Обращаясь к каждому из них, учитель чувствует себя помощником на пути развития их способностей. Атмосфера такого класса, такого процесса обучения будет иной.

Каждый учитель обладает большим или меньшим опытом, он может быть находчивым или неуверенным. В младших классах не имеет особого значения, каково образование у учителя. Самое важное – что он думает о детях, с каким внутренним настроением приходит в класс, хочет ли он помочь ученикам развить свои способности или выучить «умных животных» для производства, служения какому-либо религиозному культу или обслуживания идеологической системы. А может он идет в класс лишь за тем, чтобы получить зарплату? Именно поэтому так важно учителю задуматься над вопросом о человеческой сущности, выяснить для себя представления о человеке и взаимосвязь с ежедневной педагогической работой.

Из вышесказанного можно предположить, каково отношение штайнеровской педагогики к политике или религии. Но хотелось бы еще раз отметить, что цель штайнеровской педагогики в воспитании свободных, способных и творчески мыслящих людей.

Идея, выражающаяся в попытках воспитания детей для целей какой бы то ни было идеологии или господствующей в данный момент мировоззренческой системы, сама по себе, с точки зрения развития человека, абсурдна. Мы не знаем, каким будет общество и государственное устройство через несколько поколений, где наши ученики захотят жить и работать. Единственное, в чем мы можем им помочь, – постараться воспитать их порядочными людьми.