Именно при помощи Предмета наш горф встретился и вступил в контакт с Гримусом. С помощью Предмета он попал на остров Каф. С тем чтобы следить за разворачивающимися на острове событиями, самому оставаясь невовлеченным в них, горф упорядочил свое не слишком симпатичное тело и сделался невидимым. После этого он мог спокойно наслаждаться зрелищем.

Наблюдая за медленно бредущими в гору мистером Джонсом и Взлетающим Орлом, горф чувствовал нарастающее возбуждение. Его аура трепетала от накапливающейся позитивной энергии. И было от чего: с самой первой минуты прибытия на остров он чувствовал нехватку важного звена, отсутствие ключевого ингредиента, который должен был уравновесить структуру этого места. Любой горф заметил бы это: всякий практикующий Священную Игру уже на ранней стадии должен обладать чувством меры и уметь определять полноту набора компонентов. У мастера это чувство меры перерастало в чутье; едва заметив Орла, наш горф сразу же понял, что именно этот человек и есть то самое недостающее звено. Окончание Пути этого человека, знал горф, должно привести к завершению Упорядочения и острова, и горы. Горфу не терпелось узнать, каков будет результат этого Упорядочения.

У нашего горфа был единственный недостаток – он везде любил совать свой нос (в переносном, по известным причинам, смысле). Занимаясь бесчисленные годы Упорядочением, он уже не мыслил без этого своего существования. Обнаружив здесь, на острове Каф, незавершенность, он с трудом удерживался от того, чтобы взяться за дело самому; теперь, когда великая развязка, которой остров дожидался так долго, была близка, он мог бы и успокоиться, ожидая естественного развития событий.

Но вот как горф рассуждал:

Знать, что происходит с островом, можно только будучи Гримусом.

Конечно, если вы не горф.

Однако полноценное понимание условий самоперемещения (означающее, что вы можете осознанно выбирать для себя действие или бездействие, причем даже решение не вмешиваться может быть расценено как участие) вменяет разумному созданию в обязанность, можно даже сказать в почетную, совершить должный поступок и попытаться изменить течение собственного бытия.

Из чего горф острова Каф, отлично понимая свое место и свою роль, немедленно сделал вывод о том, что, имея представление о перспективе, он вполне может поступать так, как считает нужным в данной ситуации.

Высказав это самому себе, горф удовлетворенно кивнул. Перед завершением Упорядочения он надеялся на одно особое, редкостное удовольствие; Взлетающий Орел должен был подпасть под действие Лихорадки Перемещения, последствия которой бывали ужасными и зачастую фатальными.

Конечно, участвуя в этом, добавил горф про себя, придется быть очень и очень осторожным.

Они брели сквозь чащу леса, темную как могила, оставив позади истерзанный, ушедший в себя разум Долорес О'Тулл, которую покинул возлюбленный, едва она позволила чувствам овладеть собою; впереди их ожидал К. и его обитатели. Меж этими двумя точками лежали недружелюбные, поросшие Лесом склоны горы Каф. Единственное, что заставляло Взлетающего Орла двигаться вперед, была воображаемая картина: прямо перед ним рука об руку с безликим мистером Сиспи шагает сестра Птицепес. О том, что заставляло идти вперед мистера Джонса, Взлетающий Орел мог только догадываться.

Где-то в закоулках его сознания вдруг возник и остался там тонкий, едва уловимый вой. По мере их продвижения вверх по склону горы этот вой, как казалось Взлетающему Орлу, постепенно звучал все громче. Виргилий Джонс шел совершенно спокойно и никакого воя, похоже, не слышал; у него был углубленный сосредоточенный вид человека, впервые за много лет оказавшегося в лесу и теперь с усилием припоминающего старые тропинки.