Однако эти частицы существуют и в организмах здоровых, раком не зараженных. Как с этим быть? Идентифицировать их как споры грибницы? И если они есть в любом организме – почему рак не возникает у каждого человека?

У любого здорового человека, даже в младенческом возрасте, постоянно образуются онкоклетки, и действие грибов-микромицетов здесь очевидно. Есть организм – и в него тут же внедряются микробы. И вирусы, и грибы-микромицеты – это естественно, это наша среда, или, как говорят микологи, – биота. Но организм формировался в течение миллионов лет и научился бороться с этим. Именно отражением таких атак и занимается иммунная система, функции которой бесконечны. Образуется царапинка – и на поле битвы иммунная система: полководец бросает своих солдат и они не только побеждают врага, но и латают прорехи, то есть работают по специальной программе и выстраивают новую ткань на месте поврежденной. Так же происходит и с онкоклетками. Иммунная система до поры до времени не видит пришельцев микромицетов (вернее, не обращает на них внимания, так как они ведут себя относительно мирно, развиваясь в биоте, не повреждая клетки). Если идет агрессия, то есть микромицеты начинают внедряться и перерождать здоровые клетки, то иммунная система активизируется – вырабатывает фермент перфорин (это оружие противораковых бойцов – макрофагов), который внедряется в цитоплазму онкоклетки и перфорирует ее, вследствие чего клетка погибает. Но иногда выработка перфорина падает – пока никто не знает, по каким причинам. И вот тогда созревают условия для размножения онколеток. Если на имеющуюся генетическую предрасположенность (когда-то предки болели раком, вызванным именно этим микромицетом) наложилось внедрение в организм такого же микромицета, то начинают формироваться очаги опухоли. Но перфорин еще в силах сдержать данный процесс, даже когда условно спокойная опухоль уже размножается спорами. Это форма предрака, или облигатного рака. То есть опухолевые очаги пока микроскопические, но они способны выбрасывать споры, и нужен только маленький толчок, чтобы болезнь стала прогрессировать.

В этот период есть масса возможностей повернуть процесс вспять – опухоль еще не сформирована.

Например, когда в организме находят вирус папилломы, это означает, что есть крохотный очаг, который еще не является собственно раковой опухолью, но уже способен к размножению.

Размножение спорами – процесс долгий и не всегда успешный. Это подтверждает и опыт онкологов – внедренный вирус необязательно формировал вокруг себя опухоль, а если опухоль все-таки образовывалась, то через очень неоднозначное время: в частности, у хомячков – от двух месяцев до полугода. Если соотнести данный период с жизненным циклом человека – это от 5–6 до 20–30 лет.

Споры никогда не формируют и метастазы, обычно крупная опухоль находит другой, вегетативный способ размножения.

Происходит примерно так. Опухоль спокойно развивается, она накопила критическую массу и потихоньку рассеивает споры, но на каком-то этапе случается сбой такого размеренного существования. И здесь есть два варианта. В первом случае опухоль ощущает нехватку веществ для своего развития и начинает волноваться точно так же, как обычная грибница при засухе, когда спорами она размножаться уже не может и надо принимать кардинальное решение, чтобы выжить. И занять как можно больше пространства.

Во втором случае опухоль отбрасывает микрочастицы грибницы, когда почувствовала агрессию по отношению к себе. Иногда угроза абсолютно ложная. Например, опухоль может метастазировать, если человек всего лишь простудился и прошел курс антибиотиков или даже принял простой аспирин. Но опухоль уже заволновалась – агрессия! И она выбрасывает тканевые почки.