— Боже, Сара, ну что она сделала? Поцеловалась с ним? — закатывает глаза Яна. — Так пусть целуется. Почувствует вкус настоящих эмоций. Уверена, Филипп это делает мерзотно, — она жестом показывает рвотный рефлекс.

— Яна, из тебя та ещё советчица. Я не хочу, чтобы Аврора потом страдала от своих же поступков. Или ты думаешь, она сможет как ты поразвлечься с парнем, а потом легко забыть его? Ты ведь понимаешь, что нет! — не сдаётся сестра.

И в её словах, как и в словах подруги, есть правда. Я обнимаю себя, почувствовав маленькой девочкой, за которую всё решают взрослые.

— Да пусть попробует. Пусть целуется, обнимается, гуляет, развлекается. Да хоть сексом пусть займётся.

Я смотрю на этих двоих и не понимаю, как они вообще смогли стать лучшими подругами? Абсолютно разные, с разными жизненными позициями и принципами. Меня это заставляет улыбнуться.

— Ну я уже не удивлюсь, что было и это, — Сара, словно чувствуя своё поражение, направляется к выходу.

Останавливается у двери и указывает рукой на меня:

— Просто посмотри на эту улыбку, — отчаянно добавляет она. — Ты спала с ним, да?

— Я улыбнулась, потому что меня забавляет, какие вы с Яной разные, — пытаюсь аккуратно уйти от ответа.

— Но на вопрос мой ты так и не ответила…

Она не даёт мне сказать что-то ещё. Открывает дверь и выходит из домика. Вижу через панорамное окно, как направляется к ребятам.

— Если ты думаешь, что я поверю, будто у вас ничего не было, ты глубоко ошибаешься, — хитро улыбается Яна.

— Ты хотя бы не начинай, — закатываю глаза и встаю с места.

Хочу отойти от неё, чтобы не находиться под её пристальным изучающим взглядом.

— Я тебя вообще не осуждаю, — она довольная ложится на кровать и наблюдает за мной. — Даже по внешним данным я могу уверенно сказать, что секс с Филиппом и с Симоном, это как секс с обезьяной и аполлоном.

Я не могу сдержать эмоций и начинаю смеяться.

— Я ведь права? — она переворачивается на живот и расплывается в довольной улыбке.

Я киваю ей в ответ.

— Я встречала таких, как Филипп. Много гонора, пафоса, эгоцентризма. А на деле — пустышка.

— Но я его любила, Яна, — поджимаю губы. — Честно, будь это взаимно, и относись он ко мне с теплом, последнее, о чём бы я думала — это какой у нас секс.

— Это пока, — усмехается она. — Моя глупая и неопытная девочка, рано или поздно тебе бы надоело заниматься удовлетворением потребностей мужлана в ущерб себе.

Меня поражает, как точно она считывает нашу с ним интимную жизнь.

— У меня был горький опыт, — признаётся мне, словно прочитав мои мысли. — Это подавляет, рушит психику и самооценку. Неудивительно, что ты считаешь себя недостойной нормального парня…

Я отмалчиваюсь, мой взгляд вновь падает на Симона, который снимает с себя мокрую футболку и берёт с песка термос с водой, чтобы остудиться. Чувствую, как учащается моё дыхание.

— Я понимаю, о чём говорит Сара. Не хочу, чтобы эта связь в очередной разбила тебе сердце. Но также понимаю, как необходим тебе этот опыт, чтобы ты поняла, как хорошо может быть рядом с мужчиной.

— Нельзя разбить то, что уже итак разбито, — с досадой отмечаю я. — С Симоном очень хорошо. Но я понимаю, что это мимолётная интрижка и не питаю ложных иллюзий в отличии Сары.

— Я не хочу давать тебе ложных надежд, но ночью, когда ты пела, мне показалось, что Симон смотрел на тебя совсем не как на мимолётную интрижку.

— Знаешь, что он вчера мне сказал? — я подхожу к ней и опускаюсь на колени у кровати.

Мне хочется поделиться хоть с кем-то тем, что произошло между нами, и знаю, что Яна тот самый человек, который поймёт и не осудит. Я цитирую ей слова Симона о фатальной ошибке, и у неё округляются глаза.