Еще одна трель.

– Очень вовремя. Джессика проснулась.

Кларк стала подниматься из-за стола.

– Чай свой с собой возьмешь? – спросил Ребус.

– А как по-твоему? – последовал ответ.

Когда они подошли к палате Джессики, оттуда как раз выходила уже знакомая им медсестра.

– Вы с ней помягче, – вполголоса попросила она.

– Мягкость – наш стиль, – заверил ее Ребус.

Пострадавшая лежала на кровати без подушки, уставясь в потолок. Потом зрачки ее дернулись, она моргнула несколько раз, фокусируя взгляд. Губы у нее были влажные, словно она только что пила из кувшинчика, стоящего рядом на подносе. Ее отец сидел, как и прежде, держа дочь за руку.

– Джессика, – начала Кларк, – я инспектор уголовной полиции Кларк, а это сержант Ребус. Как вы себя чувствуете? Дурацкий вопрос?

– Как если бы меня сбила машина.

– Я видела, в каком состоянии ваш «гольф». Подушка безопасности, вероятно, спасла вам жизнь. Глупо, что вы не пристегнулись.

Услышав это, Трейнор напрягся. Глаза Джессики расширились.

– Я всегда пристегиваюсь, – возразила она.

– Водитель, который вас нашел, – тот, который вызвал полицию, – говорит, что вы не были пристегнуты.

– А не мог ремень отстегнуться при ударе? – спросил Трейнор.

– До сих пор я о таком не слышала, – ответила ему Кларк. – Не можете сказать, почему один ваш сапожок оказался на коврике у пассажирского сиденья?

– Не понимаю. – Джессика Трейнор перевела взгляд с Ребуса на Кларк и обратно.

– Вы сами были на водительском сиденье, – пояснила Кларк, – а один ваш сапожок почему-то лежал перед пассажирским сиденьем. Опять-таки, раньше я в своей практике с этим не сталкивалась.

Отец пригнулся поближе к девушке:

– Полицейские хотят знать, не гнался ли кто за тобой, так что тебе пришлось увеличить скорость.

– Я не знаю, что случилось.

На глаза Джессики Трейнор навернулись слезы.

– Может быть, там кто-то устроил гонки? – спросила Кларк. – А вы мешали им и они выдавили вас с дороги?

– Нет…

Трейнор поднялся со стула. Его дочь зажмурила глаза, и он спросил:

– Тебе больно?

– Я не хочу об этом думать, – ответила она ему. – Не хочу ничего вспоминать. Машина съехала с дороги – и все.

Не выпуская руку дочери из своих рук, Трейнор повернулся к полицейским:

– Вам, пожалуй, лучше уйти. Дайте ей прийти в себя.

В его взгляде ясно читалось, что возражений он не примет. Но Ребус все же сказал:

– Нам нужен адрес Джессики здесь, в Эдинбурге.

– Зачем? – раздался голос с кровати. Джессика сжала свободную руку в кулак. Ее глаза все еще были закрыты, а на лице появилось мучительное выражение.

– Нужен, и точка.

Трейнор показал рукой на коридор.

– Джессика, – сказал он, – попытайся расслабиться. А я провожу полицейских.

– Я понимаю, зачем они здесь.

– Они уходят.

Он ласково сжал ее запястье, жестом показал Ребусу, чтобы тот вышел первым.

В коридоре, закрыв за собой дверь палаты, он дал им адрес. Кларк забила его в свой телефон.

– Да, кстати… – Трейнор протянул руку ладонью кверху. Кларк извлекла из кармана мобильный телефон его дочери и отдала ему.

– Джессика живет в квартире одна? – спросил Ребус.

– С подружкой-студенткой. Ее зовут Элис или Элисон – видел ее всего раз.

– Она знает о том, что случилось с Джессикой?

– Я думаю, если бы знала, то была бы здесь.

У Ребуса был еще один вопрос:

– Джессика встречается с кем-нибудь?

– Есть ли у нее бойфренд? Был какой-то Форбс. В последнее время она его не упоминала.

– Форбс – это имя или фамилия?

– Понятия не имею. – Его взгляд был устремлен на кровать за стеклом. – Я должен вернуться к ней.

– Если она скажет что-нибудь…

Трейнор кивнул Ребусу и вернулся в палату. Они увидели, как он снова сел на стул.