Ребус увидел коричневый замшевый сапожок на коврике автомобиля.

– Но я не вижу педалей.

– Это потому, что сапожок оказался в нише для ног со стороны пассажирской двери.

– Так-так, – сказал Ребус, возвращая Кларк фотографию. – Значит, ты хочешь сказать, что тут был и пассажир.

– Это один из пары уггов, принадлежащих Джессике Трейнор. Второй остался на ее левой ноге.

– Угги – это что?

– Так эти сапожки называются, – пояснила Кларк.

– Он слетел у нее с ноги при ударе? Или когда врачи ее вытаскивали?

– Когда на место приехала первая патрульная машина, полицейский сделал несколько снимков на свой телефон, включая и этот, с сапожком. Джессика в это время еще была в машине. «Скорая» прибыла через несколько минут.

Ребус задумался.

– И кто же ее нашел?

– Одна женщина – ехала из Ливингстона. У нее посменная работа в супермаркете. – Кларк просматривала распечатку в папке. – Водительская дверь открыта. Вероятно, вследствие удара.

– Или водитель пытался вылезти.

– Она была без сознания. Голова на подушке безопасности. Она не была пристегнута.

Ребус взял у Кларк фотографии. Она продолжала говорить, пока он рассматривал снимки.

– Женщина из супермаркета набрала 999 в начале девятого, было уже темно. Здесь освещения нет – только огни Эдинбурга вдали.

– Багажник закрыт, – сказал Ребус, возвращая фотографии.

– Да, – подтвердила Кларк.

– А сейчас открыт. – Ребус подошел к машине сзади. – Вы его открывали? – спросил Ребус у водителя эвакуатора.

Тот в ответ возмущенно замотал головой. Багажник был пуст, если не считать набора инструментов.

– Может, грабители похозяйничали? – предположила Кларк. – Машина всю ночь здесь простояла.

– Тогда почему не взяли инструменты?

– Не думаю, что за них много выручишь. И потом, открыть багажник мог кто угодно – водитель «скорой», кто-нибудь из наших…

– Да, наверное.

Он попытался захлопнуть крышку багажника – она не была повреждена и легко закрылась. Ключ все еще оставался в замке зажигания, и Ребус нажал кнопку, чтобы снова открыть багажник. Щелчок известил Ребуса, что и это ему удалось.

– Похоже, электрика работает, – сказал он.

– Да, хорошая машина. – Кларк продолжала перелистывать бумаги. – Так что мы об этом думаем?

– Мы думаем, что машина ехала слишком быстро и не удержалась на дороге. Никаких следов столкновения. Может, девица трепалась по мобильнику? Такое случается.

– Надо проверить, – согласилась Кларк. – А угг?

– Иногда обувь – это только обувь, – сказал Ребус.

Кларк проверила сообщения на своем телефоне.

– Похоже, владелица этого сапожка вернулась в мир живых.

– Мы хотим с ней поговорить? – спросил Ребус.

Кларк посмотрела на него, и в ее взгляде он прочел ответ.

У Джессики Трейнор была отдельная палата в больнице – в знаменитом Королевском лазарете. Сестра объяснила, что Джессике повезло – предположительно трещина в щиколотке, ушибы грудной клетки и другие незначительные повреждения, сопутствующие резкой остановке.

– Голова и шея у нее зафиксированы.

– Но говорить она может? – спросила Кларк.

– Немного.

– Наличие алкоголя или наркотиков в крови?

– Я думаю, она ни того ни другого не употребляла. Сейчас она на болеутоляющих, так что реакция замедленная. – Медсестра помолчала. – Может быть, сначала хотите поговорить с ее отцом?

– А он здесь?

Сестра снова кивнула:

– Приехал посреди ночи. Она тогда еще была в реанимации…

Сестра остановилась у окна в стене палаты Джессики Трейнор. Рядом с ней сидел отец, держал ее руку в своей, поглаживал запястье. Глаза девушки были закрыты. На шее бандаж из плотных кубиков пенопласта, скрепленных металлическими скобками. Отец поднял голову и увидел лица в окне. Убедившись, что дочь спит, он осторожно положил ее руку на кровать.