Еще немного припудриваюсь.

Проклятый синяк невозможно прикрыть волосами. Слишком заметно…

Сегодня мне придется выйти на работу. После корпоратива были обычные выходные, а к ним я заранее брала еще несколько дней за счет всех моих прошлых переработок. Думала провести это время с родителями.

Сердце болезненно сжимается.

Опять накатывают воспоминания про тот кошмар, который устроил Якубов, но я как могу стараюсь их отбросить.

Умом осознаю, что в офисе станет хуже. Гораздо хуже. Накатит еще мощнее, ведь именно там все напоминает про человека, который пытался меня…

Хватит.

Надо собраться.

Конечно, задерживаться там не собираюсь. Напишу заявление об увольнении, но для этого все равно нужно выйти. А еще отработать две положенные по договору недели.

От одной мысли об этом начинает мутить. Пока плохо представляю, как смогу все это выдержать.

Отвлекаюсь на звонок телефона.

Мама.

Сглатываю ком в горле. Отвечаю на вызов.

— Да, мам.

— Лилечка, ты когда к нам?

— Наверное, уже только на Новый год, — говорю. — Раньше вряд ли получится. У нас тут снова… завал.

Корпоратив был на прошлой неделе. И вот пару дней мне нужно поработать в офисе. Хотя родители уверены, я и на выходных оттуда почти не выходила.

Пришлось врать, выдумывать на ходу.

Неприятно, да. Но это лучше, чем если бы они увидели синяк на пол-лица. Хотя теперь понимаю, что они это в любом случае увидят.

Что-нибудь придумаю. Должна придумать.

А сейчас стараюсь успокоить маму. Она нервничает. Чувствует, что я не договариваю.

Закончив разговор, вижу, что пришло новое сообщение от одной из моих коллег. Мы с Жанной неплохо общались, но сейчас даже переписку с ней открыть не могу.

На работе посмотрю.

У меня были выходные, так что… если она и пишет, то вряд ли это что-то серьезное.

Приходится всю силу воли приложить, когда переступаю порог офиса. До последнего тянет развернуться и уехать.

Сама не знаю, как получается совершать механические действия. Обстановка вокруг давит. Атмосфера гнетущая.

И кажется, все вокруг какие-то притихшие.

Наверное, это просто накануне праздника. Меньше людей, чем обычно. Многие уже ушли на новогодние каникулы. Вот и создается такое впечатление.

Немного выдыхаю, увидев, что в кабинете начальницы пусто. Увидеть ее сейчас совсем не хочу. Видимо, она тоже ушла в отпуск. Вроде бы собиралась…

— Лиль, ты куда пропала? — мигом обращается ко мне Жанна, хватая за плечо и продолжая что-то оживленно бормотать.

А меня прямо передергивает от этого прикосновения.

Слишком резко. И… в глазах темнеет на долю секунды, но я заставляю себя собраться. Дышать.

— Лиль… — тон девушки меняется. — Что с твоим тональным? Как будто пятнами пошло.

Приподнимаю брови.

— Да? — спрашиваю и отхожу, будто бы собираюсь глянуть в зеркало на стене, а на самом деле просто стараюсь быстрее отстраниться от нее.

— Да не критично, просто выглядит не очень, — замечает она и снова подходит, понизив голос, продолжает: — Ты почему мои сообщения не читала?

— Извини, дома столько всего, — неопределенно пожимаю плечами.

— Ладно, не важно, — отмахивается Жанна. — Слушай, тут такое творится. До сих пор в шоке.

— Что?

— Якубов пропал, — выдает.

И меня как льдом окатывает. Просто от звучания этой фамилии. Все внутри сжимается, выкручивается.

Надеюсь, на моем лице хотя бы ничего не отражается.

Жанна поглядывает в сторону.

— Шефиню нашу вызвали, прикинь, — прибавляет она и снова смотрит на меня. — Выдернули из отпуска.

— Зачем?

— Ну как — зачем? Лиль, ты что не понимаешь? Говорю же тебе, Якубов пропал. Никто не знает, где он. После новогоднего корпоратива его никто не видел. Он будто сквозь землю провалился. Он и куча его охраны. Ну не знаю, конечно, насчет охраны. Знаешь, разные слухи пошли. Кто-то говорит семь мужиков из его личных охранников пропало. Кто-то, что даже больше. Но это ерунда. Главное — он сам. Просто… исчез. Представляешь?