Сергей указал на маячившего в отдалении казачка.

– Второй куда-то ускакал, надо полагать, с донесением.

– Дошел-таки Васюков, – предположил Ерофеев.

– Может, оно и к лучшему. Пойду, помогу с разгрузкой.

Сергей уже направился обратно к вагону, когда механик окликнул его:

– Лейтенант, дальше-то что?

– Не знаю. А пока надо вывезти танки.

– Мне ваш генерал не указ, у меня свое начальство есть!

Железнодорожник в фуражке с красным верхом и золотой цепью поперек живота был исполнен собственной значимости.

– А случись что, кто за это отвечать будет? Каждый вагон на счету, я уж про паровозы и не говорю. А платформ так и вовсе нет. Даже и не уговаривайте, не дам.

Положение сложилось патовое. Вернуться к командиру корпуса и доложить – означает расписаться в собственной беспомощности, такое не забывают. Выбить своими силами паровоз и вагоны для эвакуации этих чертовых танков тоже решительно невозможно. Кондратьев уже начинал жалеть, что ввязался в это дело.

А вокруг кипела и бурлила станционная жизнь, сама станция доживала последние дни, войска оставляли Телин и уходили дальше, к Сыпингайским позициям, рекогносцированным еще в 1903 году. Пока капитан обдумывал свои дальнейшие действия, к нему подкатился незнакомый штабс-капитан.

– Штабс-капитан Маслов, – представился незнакомец, – служу по интендантской части при штабе первой армии.

– Капитан Кондратьев, четвертый Сибирский корпус.

– Я краем уха слышал, что у вас есть приказ командира корпуса на эвакуацию чего-то там с разъезда неподалеку от Мукдена.

– А вам какое до этого дело? – насторожился Кондратьев.

– Есть у меня… то есть у нашего управления свой интерес. Надо вывезти застрявшие на одном разъезде вагоны с воинским имуществом.

– Я бы и рад помочь, – развел руками капитан, – но паровоз и вагоны мне не дают.

– А вот это я беру на себя. Давайте ваш приказ.

Интендант Кондратьеву сразу не понравился – скользкий тип. Но, если и вправду добудет паровоз… А, была не была!

– Вот, возьмите.

– Подождите минуту, все будет.

Маслов исчез за дверью кабинета начальника станции. Не было его минут пять, вышли оба: и интендант, и начальник.

– Сколько вагонов вам потребуется?

Кондратьев не сразу поверил своему счастью. Если по сорок нижних чинов на вагон, то…

– Хотя бы три.

– Идемте.

Вся троица решительно направилась в сторону депо.

– Капитан, черт возьми, как вам это удалось?

– Я приложил к вашему приказу несколько своих бумаг, – ухмыльнулся интендант.

До Кондратьева наконец дошло, что он банально дал железнодорожнику взятку. Сразу все нашлось, и паровоз, и вагоны. Правда, обычные теплушки, платформ действительно не было. Саперы поручика Петрова заполнили выделенные им вагоны. Паровоз свистнул, пыхнул дымом, пшикнул паром, с лязгом дернул вагоны и потащил короткий эшелон в направлении Мукдена.

Кондратьев предпочел добираться на паровозе. Во-первых, впервые представилась такая возможность. Во-вторых, надо было первым увидеть танки и потомков. И принять какое-то решение. Капитан пытался проиграть в голове разные варианты, но в голову лезла всякая чушь. В конце концов он решил дождаться встречи и дальше действовать по обстановке.

Генерал Зарубаев тоже думал о предстоящей встрече, только не со свалившимися на его голову потомками, а с начальством. Комкор покосился на лежавшую на столе невзрачную серую книжку. Неведомый комбриг о всей деятельности русского командования отзывался весьма нелицеприятно. Ему-то легко, поморщился генерал, двадцать лет спустя, имея на руках все данные. А попробовал бы сам, да еще под таким руководством… Да черт с ней, с книжкой, четвертый Сибирский там упоминали всего пару раз, и на фоне остальных он выглядел очень даже неплохо. А вот то, что касалось дальнейшей судьбы империи…