– Ничего, – отрезал я, – То, как я с вами обращаюсь и то, что я с вас взял – это была вира за ваше предательство. Моя вира. Мир взял свою. Но это не значит, что я теперь буду помыкать вашим народом, как скотом. Доверия нет и не будет, но просто так диктовать свою волю я не буду. Любой труд должен быть оплачен.

– Хочешь сказать… что мы можем отказаться?

– Конечно. Без всяких последствий. Уж производителя на свои «железяки» я найду. А вот найдете ли вы более удобные источники мяса…

Животный мир на Гарамоне был чрезвычайно разнообразен, но далеко не беззащитен. Большая часть животных имела одного прародителя, почему-то зверски похожего на свинью, только более свирепого и неуживчивого, так что гоблинам мое предложение было чрезвычайно выгодно. Поторговавшись, мы пришли к общему знаменателю, хоть и заменив при этом почти половину животных посевными культурами.

Хорошо.

Дела начали двигаться в гору.

На радостях, мы решили отпраздновать в ресторане, куда и отправились втроем. Я, Азов и Пиата, тесной компанией, предполагающей дружескую пьянку. На вопрос, уместно ли аристократу квасить с собственной прислугой, Костя лишь махнул рукой, заметив, что его невеста при виде Пиаты (или другой высшей эйны) начинает исходить на желчь, злобу и зависть, а уж так вышло, что десятый сын Истинного князя изволил полюбить эту коротышку по-настоящему. Но та, несмотря на то что является очень даже хорошей по его меркам, все равно остается девушкой маленькой, а такие всем высоким и фигуристым завидуют чернейшей завистью.

Поэтому, если вас не затруднит…

Нас ни грамма не затруднило, но я увидел, что Пиата не в восторге от таких откровений. Сама реальность диктовала, что эйне куда лучше будет со мной. И интереснее, и свободнее, чем на «её» месте в обществе Азовых. Но легкость, с которой любимый хозяин, с которым она с детства, её променял на мелкую коротыху…

Ой, точно. Она же теперь не мелкая коротыха!

В общем, пришлось как следует дать Косте по мозгам в курительной, куда я его выволок по надуманному предлогу, от чего, вернувшись за стол, он не нашел ничего лучше, чем объясниться с подругой дней его суровых… предварительно нажравшись. Пиата, причем, от него не отстала, так что через пару часов мне пришлось иметь дело с двумя невменяемыми телами, косноязычно признающимися в любви друг другу и мне до кучи. Пришлось тащить их в мобиль на руках и везти домой, в отель.

Когда же мою резиденцию на Гарамоне доделают, чтобы я мог безбоязненно пихать живое и неживое в порталы прямо туда, а не корячиться сам? Таскать двухметровую блондинку, пусть и потрясающе красивую, можно на открытой местности, а вовсе не с третьего этажа дорогого ресторана, который строился пусть и привольно, но из расчета на обычных людей! И это, не исключая того момента, что блондинка подает признаки жизни, в смысле брыкается и хихикает.

Погрузив собранную пьянь, я отдал водителю приказ возвращаться домой. Кивнув, тот собрался уже надавить на педаль газа, как нас внезапно атаковали. Темные фигуры, мелькнувшие за окном, вспышки магии, направленные в сторону мобиля, содрогающееся тело водителя и его враз потерявшее осмысленность лицо. Моё, наверное, выглядело не лучше, пока сознание неспешно, но неотвратимо гасло…

Нельзя быть готовым к бою всегда. Не получится.

«Включился» назад я именно с этой мыслью, обнаружив себя в небольшом незнакомом помещении, лежащим на диване, не скованным и не связанным, но лишенным оружия. И гримуара.

– «Фелиция?»

– «Я неподалеку, в соседней комнате, рядом с твоими пистолетами. Она заперта, дверь очень крепкая. За мной следят. Они просили передать, что ты приглашен на разговор»