- Господин разрешил, - звучало так, словно он сам не верил в то, что говорит. - Велел только взять с собой охрану. Я тоже поеду с вами.

- Ура! - от радости запрыгал Ванька.

- Ура, - повторила я. - Когда можно будет ехать?

- Как вам будет угодно, - ответил Али. - Господин сказал, что вы можете сами решать, когда и куда ехать. Только ставьте меня в известность, пожалуйста, чтобы я мог организовать транспорт и охрану.

Я заверила, что о наших с Иваном планах буду сообщать за день. На том и порешили.

А потом мы поехали в торговый центр и провели там, на детской площадке несколько часов. Мое знание арабского языка, особенно диалекта, на котором разговаривали в Судане, сильно облегчало жизнь. Пока Иван играл со сверстниками, я успела перезнакомиться с их мамочками. Меня приняли за жену состоятельного суданца, а я не спешила это опровергать. Мы с Иваном говорили исключительно на русском, и никто из наших новых знакомых так и не понял, что мы не родственники. Ванька, прекрасно говоривший на арабском, старался всячески поддерживать окружающих в их заблуждении. Я даже слышала пару раз, как в разговоре с детьми он назвал меня мамой.

Мне стало его очень жаль. Хороший пацан, а родители ему достались, мягко говоря, не очень. Папаша пропадает на работе, а мать с ним вообще не живет и, кажется, даже не общается с мальчиком. Вот уроды, прости господи.

Когда настало время собираться домой, Ванька очень расстроился. Пришлось пообещать, что завтра мы опять приедем на площадку.

Вообще, из разговоров местных мамочек я поняла, что развлечений в городе немного. Есть этот торговых центр, по московским меркам очень небольшой, есть несколько детских клубов и несколько же уличных детских площадок, на которых днем неимоверно жарко, вот, собственно, и все.

Есть еще остров Тути, место слияния Голубого и Белого Нила. Многие местные проводят свободное время именно там - устраивают пикники, любуются закатами или просто гуляют.

Да уж, жизнь в Хартуме нельзя назвать насыщенной. Пришлось напомнить себе, что я прилетела в Судан не развлекаться, а работать. А с другой стороны, мне нужно организовать моему подопечному нормальную жизнь, включающую в себя не только занятия с наемной учительницей, но и общение со сверстниками, игры, беготню и все, что есть у обычных детей в возрасте шести лет, но почему-то не было у Ивана.

- Мальчики сказали, что завтра после обеда будут здесь играть, - вопросительно глядя на меня, сообщил Ванька.

- Отлично. Значит, и мы тоже приедем.

Заручившись моим согласием, Иван совершенно по взрослому пошел договариваться о завтрашней встрече.

А потом мы поехали домой. На ужин мальчишка снова попросил блины. Я не была уверена, что такое количество теста не повредит моему ученику, поэтому, сегодня мы делали блины с начинкой. Разбавим, так сказать, вредное полезным. Новое блюдо с огромным энтузиазмом было воспринято всеми обитателями дома, после ужина Али подошел и поблагодарил за доставленное удовольствие.

Потом были настольные игры, умывание и чтение сказки на ночь. Когда ложилась спать, поймала себя она мысли, что такая жизнь мне нравится.

И понеслось.

По утрам мы плавали в бассейне, делали зарядку и завтракали. Потом были развивающие занятия и игры в саду. После обеда и короткого отдыха (я помнила, что в наших детских садах послеобеденный сон был обязателен), мы отправлялись на встречу с новыми знакомыми.

Местные мамочки приняли нас свой клуб. А это означало, что мы стали получать приглашения на детские праздники, пикники и прочие нехитрые развлечения. Я обзавелась местным телефонным номером, чтобы было легче договариваться о встречах. От своих новых приятельниц узнала, что в городе есть хорошие детские сады, куда состоятельные хартумцы водят своих отпрысков. Решила, что обязательно поговорю об этом с Родимцевым - старшим, как только его увижу. Я прожила в резиденции уже почти две недели, но до сих пор не только не увидела, но и не услышала своего нанимателя. Он звонил сыну, звонил начальнику охраны, возможно даже, звонил няньке, а вот позвонить мне ему и в голову не приходило. Как так можно? Доверил единственного ребенка совершенно незнакомому человеку и в ус не дует.