Стоит также отметить, что преподобный Сергий хотя и создал свой монастырь в лесной пустыни, но все же, в отличие от многих других основателей монастырей, недалеко (в 15 верстах) от Радонежа, где прошли его отрочество и ранняя юность. Последовал Сергию и Иосиф, когда решил создать новый монастырь: избранная им лесная пустынь находилась поблизости (в 12 верстах) от его родного селения Язвище.

Многозначительно и другое «совпадение» в судьбах преподобных Сергия и Иосифа. Упомянутый родной брат первого из них, Стефан, не выдержал тягот жизни в создаваемом в лесной пустыни Троицком монастыре и вскоре ушел в Москву, где сумел достичь очень высокого положения – стал духовником самого великого князя Семена Гордого. Между тем преподобный Сергий позднее отказался принять даже настоятельно предлагавшийся ему сан Митрополита Всея Руси и до конца жизни пребывал в своей Троице.

То же мы видим в судьбе преподобного Иосифа: его брат Вассиан еще при его жизни принял сан архиепископа Ростовского (третий по значению в тогдашней церковной иерархии), между тем нет ровно никаких сведений о намерениях Волоцкого игумена ради высокого положения оставить свой монастырь, в котором он пребывал в течение тридцати пяти лет, вплоть до самой своей кончины. И, конечно же, служение преподобных Сергия и Иосифа в их лесных обителях имело неоценимое, ни с чем не сравнимое значение и для духовного, и для целостного исторического бытия страны; именно в таких обителях творилась Святая Русь во всем ее существе. Вполне закономерно, например, что именно преподобный Сергий был вдохновителем величайшего, чтимого во всем мире иконописца Андрея Рублева; в свою очередь, с преподобным Иосифом нераздельно связан второй гениальный русский иконописец – Дионисий.

Наконец, и Сергий, и Иосиф сыграли исключительно важную роль в преодолении тяжелейших испытаний, выпавших на долю Руси в их времена: первый – в победе над полчищами Мамая (притом это было не только воинским, но и духовным сражением, о чем подробно говорится в моем сочинении «Истинный смысл и значение Куликовской битвы»), а второй – в борьбе и победе над тем, по его слову, «отступничеством» от Христа, которое вошло в историю под названием «ересь жидовствующих» (то, что Иосифово противостояние этой «ереси» было именно тяжелейшим сражением и подвигом, будет показано в дальнейшем). Эти «соответствия» судеб и деяний Сергия Радонежского и Иосифа Волоцкого в высшей степени многозначительны; трудно указать других последователей создателя Троицкого монастыря, чьи жития столь же подобны его житию. Сообщить об этом было далеко не лишним, помимо прочего, и потому, что многие авторы Новейшего времени пытались как раз резко противопоставлять преподобных Сергия и Иосифа, который якобы «разрушал традиции преподобного Сергия».[39]

Насколько это не соответствует действительности, неоспоримо свидетельствует тщательно изученный в наше время состав библиотеки, созданной в Иосифовом монастыре в XV–XVI веках: в более чем четверти ее книг прославляется преподобный Сергий Радонежский![40] Кстати сказать, еще более резко противопоставляли Иосифа Волоцкого его наиболее высокочтимому современнику – преподобному Нилу Сорскому. Но об этом речь пойдет далее. Обратимся к самой личности преподобного Иосифа.

Он родился 12 ноября 1439 года[41] в селе Язвище вблизи города Волоколамска. До принятия монашеского имени Иосиф его звали Иван Иванович Санин.

В семилетнем возрасте Иван был отдан в учение старцу Волоколамского Крестовоздвиженского монастыря Арсению Леженке и, проявив редкостные способности, быстро и в совершенстве овладел чтением, письмом, риторикой (то есть умением строить свою речь по законам логики и красоты), а затем и началами богословия. К восемнадцати годам он решает всецело посвятить себя служению православию и отправляется в Саввин Тверской монастырь к именитому старцу Варсонофию Неумою.