, и не обладавших таковой, т. е. бывших объектами, находящимися во власти других. Что показательно, этот принцип не был выражен открыто, он скорее просматривался в логике наделения того или иного «государственного чина» преимуществами и правами. Можно сказать, что принцип корпоративности в своем укоренении несколько запаздывал по сравнению с принципом «регулярства».

Данный проект третьей книги Уложения был безусловной новацией по сравнению с Соборным уложением. В нем нашли отражение и «регулярство», и корпоративизм. Однако труды комиссии так и остались неутвержденными. Тем не менее и в представлениях правящей элиты, и в связанном с ними законодательстве эти принципы развивались. Прежде всего, работа над определением и закреплением обобщающих социальных понятий проходила в Уложенной комиссии 1767–1768 гг.[310]

Екатерининская Уложенная комиссия имела относительно сложную структуру. Все избранные депутаты составляли общее собрание. Затем общее собрание должно было выбрать членов в дирекционную комиссию. Последняя должна была предложить общему собранию провести выборы в частные комиссии, которые должны были работать над определенными частями законодательства. Первое заседание дирекционной комиссии состоялось 20 августа 1767 г. 27 августа ее член гр. З. Г. Чернышев подал записку, в которой предложил разделить работу на четыре части: «1-я глава. Правы, касающияся до каждаго жительствующаго. 2-я. О движимых и недвижимых имениях. 3-я. О суде. 4-я. Право криминальное». В то же время ее другие два члена – новгородский митрополит Димитрий и Д. В. Волков – предложили создать 6 и 5 частных комиссий соответственно[311]. При этом ни Волков, ни митрополит Димитрий, в отличие от Чернышева, не предусмотрели создания специальной комиссии для рассмотрения прав сословных групп.

28 августа комиссия продолжила работу. Д. В. Волков зачитал «краткое положение плана», который и был утвержден всеми членами. В основу этого плана было положено предложение З. Г. Чернышева. Согласно плану, должны были действовать три частные комиссии, их которых первая «содержит право каждого и всех по преимуществам, как-то: духовенства, дворянства, купечества и поселян». Как результат, было подготовлено определение дирекционной комиссии от 27 августа, которым в том числе было решено создать «частную коммиссию для разсмотрения Государственных чинов»[312].

5 сентября члены комиссии решили «сочинить для каждой из частей особливое определение». Автором таких определений выступил Д. В. Волков. В отношении «частной коммиссии для разсмотрения государственных чинов» он отмечал, что она должна «установить право всем и каждому особо принадлежащее, или разделение государственных чинов, как-то духовной, дворянской, гражданской и земледелческой». По его мнению, такое «установление» было делом «великой важности» и должно было выступать при подготовке Уложения «многим другим частям основанием». Соответственно, это требовало «осторожности, дабы вместо разделения не произвести смешения». По мнению Волкова, опасность такого смешения содержалась уже в предложенном названии комиссии – «Коммиссия разсмотрения государственных чинов», так как «здесь под именем чинов разумеются различныя токмо роды государственных жителей, а не чины, ибо чины следуют уже из родов». В связи с этим утверждалось, что «выходит государственных жителей токмо три различныя роды: 1. Дворянской, 2. Средней или мещанской и 3. Поселянской; а из сих произходят все чины и состояния». Соответственно, раз в создаваемой комиссии «дело идет не о чинах и их должностях, а только о правах принадлежащим неподвижно каждому роду жителей», то и этой комиссии следовало предписать «разобрать и разпределить роды государственных жителей»