Глава 10. Греймур

Вернувшись в свою комнату, я долго сидела у окна, глядя на мрачное небо. Забавно, пять лет назад я думала, что умру здесь от одиночества. Потом судьба сжалилась надо мной, и я нашла друзей. Теперь я снова осталась одна. Круг замкнулся.

Я достала мамин кулон из-за ворота платья и задумчиво повертела его в руках. Все эти годы я продолжала ходить на астрономическую башню, в основном одна. Странное свечение кристалла иногда появлялось, но никогда больше не было таким ярким, как в первый раз. При этом нахождение подле телескопа всё так же приносило мне облегчение от физической боли. И непонятная магия прибора многажды лечила меня от простуды. При этом никак не помогала ни Розалинде, ни Мари, даже если я давала им свой кулон. Почему так оставалось тайной.

Посидев так ещё немного, пошла переодеваться: жизнь в аббатстве шла своим привычным чередом, и работу в саду никто не отменял…

Три дня после отъезда Мари прошли в странном оцепенении. Я по инерции что-то делала, ела, спала… Вечерами много рисовала, пытаясь сохранить на бумаге лица Розы и Мари, боясь забыть их черты.

На четвёртые сутки, когда я возвращалась из библиотеки с книгой о звёздной картографии, меня застал необычный шум во дворе. Из окна галереи я увидела отряд всадников в цветах моего отца, с гербом Леваньер на стягах.

Сердце замерло на мгновение, а затем забилось с удвоенной силой, ладони мигом вспотели, по спине пробежала волна мелкой дрожи.

В голове взметнулся ворох самых разных мыслей. Неужели отец наконец-то решил забрать меня отсюда? Неужели мне позволят вернуться домой?

Надежда, такая яркая, такая безграничная затопила всё моё существо. Как бы там ни было, я соскучилась по дому. Так хотелось узнать, как там моя няня Марта? Я писала домой, но ответа ни разу не получила.

Я, как могла, поспешила по коридору в сторону лестницы, но не успела я спуститься на первый этаж, как меня перехватила запыхавшаяся послушница Кэтрин.

– Леди Гвендолин! Матушка-настоятельница требует вас к себе немедленно!

Её голос звучал непривычно взволнованно.

– Что-то случилась? – мигом напряглась я, но девушка лишь покачала головой:

– Я не знаю деталей. Поспешите, пожалуйста.

Пока шагала в восточное крыло, понапридумывала ворох причин приезда сюда людей моего отца. И лишь одна нравилась мне больше всех: меня заберут домой!

Свернув за угол, увидела высокого воина в доспехах с гербом нашей семьи у дверей кабинета настоятельницы. Когда я подошла, он вдруг низко поклонился: с таким почтением, какое обычно оказывали только дамам высокого ранга. Вот это подобострастие отчего-то встревожило ещё больше.

Матушка-настоятельница Агата встретила меня с печатью скорби на морщинистом лице:

– Присядьте, дитя моё, – сказала она.

При моём появлении ещё один человек, находившийся в помещении, мигом встал и учтиво склонил голову. Высокий, широкоплечий, с тёмными волосами, с проседью на висках, и умными карими глазами. Я не знала его, видела впервые.

Я, стараясь скрыть дрожь страха, прошла вперёд и медленно опустилась в предложенное кресло.

– Ч-что случилось? – я не смогла скрыть нотку паники.

– Леди Гвендолин, – вместо Агаты заговорил незнакомец и поклонился вновь. – Позвольте представиться – капитан Генри Торбен, командир личной гвардии вашего отца. И, боюсь, я привёз печальные вести.

Время вокруг меня вдруг замедлилось. Я смотрела на его губы, произносящие слова, но мой разум отказывался воспринимать их смысл.

– Несколько дней назад враги прокрались ночью в замок Леваньер. Предатель в наших рядах открыл им врата. Ваш отец умер в собственной постели – ему пронзили сердце. Та же судьба постигла и вашего брата, лорда Кевина, – он запнулся, увидев выражение моего лица, но всё же, помедлив секунду, договорил: – Мы успели спасти вашу мачеху и сестру. Сейчас леди Морана и леди Абигейл в безопасности. Им не успели причинить вреда, но они безутешны в своём горе.