- Обсудим все вопросы на тинге, Олаф! Завтра же собираю всех около полудня, извольте оповестить остальных бондов и ярлов, - лицо конунга вмиг стало суровым, а взгляд серых глаз словно лезвием полоснул. Он прекрасно осознавал, что многим людям не нравится пребывание Ульвара на территории Уэссекса, в Рендлшире. Хотя нужно отметить, что он благодаря обогащению в англосаксонских землях щедро помогал своим подданным в Данелаге, периодически снабжая селян провизией, когда появлялась в этом нужда. Ульвар презирал нищету, люди, находившиеся под покровительством конунга, особо не голодали, даже рабы были накормлены и одеты.

+++

Около полудня следующего дня неподалёку от капища посёлка разожгли большой костёр, мужчины вынесли на улицу деревянные лавы для желающих присесть. Тингами назывались местные собрания людей, где решались все вопросы, начиная от хозяйственных и оканчивая судами над нарушителями законов.

Среди прибывших на тинг присутствовали ярлы, бонды, а также обычные крестьяне, пришедшие поглазеть на очередное зрелище, а возможно и задать наболевшие вопросы.

Зигфрид и несколько воинов, ночевавшие в доме конунга лениво рассаживались на дубовой лаве, поближе к костру. С похмелья у всех болели головы, мужчины выглядели неважно. Сам же ярл Зигфрид кутался в свой тёплый плащ из шкур животных, невольно наблюдая за стоящей неподалёку Ингердой, она глядела задумчиво куда-то вдаль, гордо вздёрнув подбородок. А хороша ведь! Светло-русые волосы аккуратно заплетены в косу, серые глаза отражали солнечный свет, словно льдинки, обрамлённые тёмными ресницами. И сынок у неё славный, так на мать похож! Где-то бегает с местными детишками…

Ингерда вдруг обернулась, встретившись с Зигфридом взглядом. Лицо женщины в миг стало суровым, она резко отвернулась, наглядно демонстрируя своё пренебрежение, ведь вчерашние слова воина, сказанные за столом, сильно обидели её. Что тут греха таить, Ингерде Зигфрид уже давно нравился, потому и его колкие шутки она воспринимала болезненно.

Ульвар чинно восседал на огромном валуне, подстелив овечью шкуру. Собравшиеся бонды по очереди задавали вопросы и обсуждали проблемы касательно сельского хозяйства в посёлках, также возникли некоторые междоусобицы, которые следовало разрешить на тинге. Слово конунга в любом случае считалось решающим.

- Мы желали бы видеть нашего предводителя чаще! – молвил ярл Атли, который вчера гостевал в доме Ульвара. – Тут наш конунг нужнее, нежели в землях Рендлшира!

Сам же Ульвар вмиг застыл и прищурился, слова Атли ему явно пришлись не по душе…

- Я всеми способами обеспечиваю своим подданным достаток, среди моих людей нет голодных и нищих! Из казны Рендлшира я выделяю значительные средства на это! Есть ли недовольные среди вас? Голодающие? – конунг обвёл притихшую толпу тяжёлым взглядом, тут и возражать желание пропало.

- Чтишь ли ты наших богов, Ульвар, приняв иную веру? Да и соседство с врагом… - Атли так и не договорил.

- Боги всегда со мной, не взирая ни на что! – конунг жёстко оборвал слова ярла, стукнув себя кулаком в грудь. – Иная вера лишь формальность!

Взгляды мужчин встретились на мгновенье, Атли нахмурился, опустив взор. Ульвару же явно разговор не нравился, он понимал, что этот ярл озвучил мысли многих присутствующих тут людей.

Когда были обсуждены и решены вопросы касательно быта и разногласий, конунг объявил собрание оконченным. Возле костра установили небольшую палатку, где по его распоряжению желающих угощали подогретым элем и медовухой, так как все присутствующие уже изрядно замёрзли и продрогли. Алкогольные напитки во время тинга пить запрещалось, а вот опосля можно было и расслабиться.